Лавиани увидела шаутта – тень среди чудовищ. Она скользила между ними, и мэлги съеживались и кланялись, отводя взгляд странных, похожих на мокрые камни глаз. Сойка, испытывая злобу к этому существу, решила тоже не наблюдать за ним, опасаясь, что он почувствует ее.

Она не стала задерживаться и продолжила путь к куполу. Теперь уже по крышам.

Тэо впал в забытье. Он оставался собой и в то же время был другим.

Иным.

Человеком, которого никогда не знал и не встречал. Асторэ, которому горький ветер, поднявшийся от горящей седой травы, рвал жаром гортань, жег глаза на бледных равнинах Даула. Эйвом, следящим за движением звезд, заглядывающих под кроны Шой-ри-Тэйрана, который помнил, как создавался этот мир. Волшебником на вершине башни, давно исчезнувшей в камнях, всеми забытой, сложенной в дома, амбары и овины. Таувином, смеющимся от счастья, вскидывающим вверх меч, так похожий на клинок Мильвио.

Шауттом…

Шауттом он тоже был. Их мыслями. Страстями. И понимал их теперь иначе.

Они были увечны. С тех самых пор, как переродились не по своей воле. Когда из жизни стали смертью. Тенями. Тем, что отвратительно миру. Он ощущал их бесконечную боль, ежесекундную агонию без конца и без края.

А еще то, что они чувствуют его. Знают, где он. Завидуют его крови, помня о том, что потеряли. Ненавидят за то, что предки Пружины смогли выстоять перед той стороной и сохранить себя. И стремятся к нему, словно мотыльки на пламя.

Он с трудом встал с колен, чувствуя, как промок до нитки. Как волосы липнут ко лбу, а рубаха к телу. Как холод проникает все глубже и глубже, вгрызаясь в кости. Кровь еще сочилась из пор левого предплечья, падая в лужу, сразу же растворяясь в ней.

И кровь превращалась в воду.

Подняв голову, Пружина посмотрел туда, где белыми утесами начиналась гряда домов. Темная тень застыла на крыше. Другая стояла у окна. Еще пять выходили из проулков.

Черный дым. Ничто. Без тел, но материальны.

Смертельно материальны.

Они пока еще не решались напасть. Ртутное зеркало рядом с акробатом безмолвно вещало о том, что здесь произошло и кто здесь остался навсегда.

Он же не желал вступать в бой сразу с семерыми. Сейчас, когда инстинкты покинули его, в Тэо проснулась неуверенность. И потому, повернувшись к шауттам спиной, он пошел в единственном оставшемся для него направлении – в зияющую мраком пещеру ворот огромного купола Аркуса.

Демоны, выждав несколько минут, осторожно направились следом.

Халез оказался не самым плохим человеком. Не спорил, не настаивал на своем. Даже вызвался идти первым, так как у него был нож. Большая смелость для того, кто знает, что вокруг рыскают твари из сказок.