— Ничего. У всех… свои сложности с родителями.

— Верно, — Ольга отлипла от стены. — Идемте. На самом деле смотреть здесь особо нечего. Матушка планирует значительно расширить особняк, ей здесь места не хватает, но, к счастью, это дело небыстрое. Вот… мои предки. Точнее матушкины. Она из княжеской семьи и… и не просто княжеской, не из тех, у кого кроме титула ничего… мой прапрапрадед был братом какой-то там императрицы, и об этом не дают забыть. С тех пор Ильичевские служат при дворе, как мужчины, так и женщины. Это она по папеньке Холмогорова и графиня, а по деду если, то княгиня… там что-то с законом, что она права на титул не утратила, то ли хранительница, то ли просто… в общем, он Олегу перешел уже. Но и ей остался. Матушку вот от рождения во фрейлины записали. Ей было не то четырнадцать, не то пятнадцать, когда она получила корзинку для рукоделия. Великая честь… — правда произнесено это было с явной тоской, похоже, честь честью Ольга не считала. — Война только-только… и все еще не верили, что она и вправду закончилась. Дед так говорил. Не верили, но двор императрица собрала. А маме прочили место статс-дамы… со временем. Но потом что-то пошло не так…

Женщины на портретах больше не казались одинаковыми. Они отличались, едва уловимо, но все же… вот у той нос чуть великоват. А ее соседка подняла руку так, будто желает заслонить практически незаметную оспину на щеке.

Зачем было вовсе ее рисовать?

— Нам, конечно, рассказывают о большой любви, ради которой матушка покинула двор и тайно обвенчалась с отцом… что это разозлило Ее императорское Величество. Но правда в том, — Ольга тоже разглядывала портреты. — Что… она его не любила. То есть, быть может, раньше, до моего рождения, что-то и было, но сомневаюсь. Мне кажется, она вообще на эмоции не способна.

Ольга ковырнула позолоту на ближайшей раме.

— Отец, он да… он ее любил до безумия. А вот она к нему была равнодушна. И порой… нет, не упрекала. Это слишком по-мещански, изводить мужа упреками. Просто не давала ему забыть о том, чего лишилась.

Дворца.

Фрейлинского шифр, который наверняка остался, потому как вряд ли ее преступление было столь уж велико, чтобы лишаться этой награды.

— Я думаю просто, что она оказалась слишком хороша, даже императрицам свойственна ревность. Это моя бабушка… княгиня Ильичевская. Она ушла задолго до моего рождения. Мой дед… действительный тайный советник 1-го класса при дворе Его императорского Величества. Был. Он… давно от дел отошел.

Худощавый светловолосый мужчина с лицом резким, но все же привлекательным.