«В конце концов», — подумала она, — «Ворген ведь не ребёнок, чтобы так переживать из-за того, что он вовремя не поел… Хотя, возможно, для пандаренов это значимо, с их культом еды и всем, что с ним связано».

Таурен не последовал за ними; сев на крыльце, он подобрал оброненный Миртой нож и начал чистить картошку.

Лилиан лежала на кровати, казалось, в той же позе, в какой её оставила утром Лика.

Из-за прикрытых занавесок и полумрака в комнате её лицо выглядело постаревшим и осунувшимся. Хриплое дыхание вырывалось из груди девушки, прикрытой темно-бурой повязкой.

Зеборий нахмурился, подойдя ближе, покачал головой. — Когда меняли перевязку? — осведомился он, приподнимая одеяло.

— Сегодня утром, — ответила Мирта, косо поглядывая на дворфа.

Тот, казалось, проигнорировал её слова, и решительно взялся за бинты, прикрывавшие рану.

— Воды? — спросила Мирта, но Зеборий лишь отрицательно помотал головой, чем заслужил еще один неприязненный взгляд.

Извлекши из кармана складной нож, дворф проворно разрезал бинты, сбрасывая их прямо на пол. Пандаренка не утерпела и скрылась на кухне, откуда вернулась все-таки с тазом, полным воды, в сопровождении Чао.

Зеборий к тому времени снял последний слой.

Лика отвернулась. Кто-то из братьев (а, может, оба одновременно) втянул со свистом воздух сквозь зубы.

Рана выглядела ужасно — лохмотья кожи почернели и загноились, разодранные мышцы местами обнажали ребра. Лилиан застонала.

— Потерпи, потерпи, девочка, — пробормотал Зеборий, закрывая глаза.

Его сухонькие жилистые руки словно порхали над раной, как будто лепили что-то невидимое для глаз присутствующих.

— Сейчас, сейчас, — приговаривал Зеборий. — Будешь, как новенькая… Кстати, — он приоткрыл один глаз. — Размер груди у неё какой был? Дворфы недоуменно переглянулись.

— Ну… такой примерно, — задумчиво сказал Вилли, потрясая в воздухе растопыренными пятернями.

— Да не, — перебил его брат. — Поменьше…

— В общем, в таком деле и переборщить не грех, — рассудил Зеборий.

— А ну-ка вон отсюда оба! — вспылила Мирта. — И ты — тоже! — добавила она, обращаясь к Чао.

— А вы, — обернулась она к Зеборию, когда за пандареном и дворфами закрылась дверь. — Лечите её раны, а не пяльтесь, куда не попадя! И размер оставьте прежний!