Получается, попали мы в засаду. А чудесные альмогаварские доспехи нам почему-то выдать забыли. Что тогда, что сейчас снаряга и у солдат, и у спецуры от попаданий защищала слабо. Половину моих ребят сразу перебили. Пока я пытался прикрыть отступление, наступил на мину. После этого помню только, как лежу по уши в мерзком мху. Хочу встать, руками о землю опираюсь, а ног-то нету. Доспехи, слава богам, были снабжены аварийной системой на случай повреждений, поэтому я не задохнулся. Но идти не могу. Вызываю по связи своих — тишина. Ну думаю, надо выбираться, что делать. Прополз пару метров, хватает меня за шкирку толстяк и уносит к ним на базу.

Пытали меня, допрашивали, вот только в это время началось наступление маласарских войск, и я стал им неинтересен. Бросили меня на какой-то склад, заперли, даже никакую помощь не оказали. Оставили, короче, помирать. Я себя пощупал и понял, что ноги оторвало выше колен. Ну все, думаю, конец.

Сидел я там почти сутки. Думал про себя: «Жалко, что такой живучий, лучше бы сразу». И тут…

— Дай я дальше расскажу, — прервала полковника Магдалина, не поворачиваясь к остальным.

— Валяй.

— Как потом выяснилось, — начала Бучи, — с высадкой на Локе поторопились. Разведка просчиталась во всем. Спрятанные до поры до времени орбитальные орудия уничтожили несколько наших десантных катеров еще на подлете.

Кавалерию поначалу берегли, но когда пехота даже с третьего раза не смогла взять завод, отправили в наступление и нас.

Бронетехника почти вся уничтожена, касси притащить никто не догадался. И вот мы под шквальным огнем в легкой броне, верхом на осликах от «Архонта» скачем на пулеметы. Перебили нас почти всех.

Рядом была моя подруга Аурика. Ее ранило, и она выпала из седла. Я хотела остановиться помочь, и тут мой ослик вышел из строя, а осколком задело руку так, что она потом не двигалась.

Медицинский отряд подоспел через час и забрал выживших на крейсер. Меня заштопали, но сколько там на поверхности осталось раненых бойцов, даже боюсь предположить.

А самое страшное, что оставшихся никто спасать не собирался. Медсестра рассказала, что командование подсчитало потери, и они оказались огромны. Мы потеряли несколько тысяч человек всего за день. Вызволять оставшихся на планете, по мнению штаба, было нецелесообразно. А ведь там могла до сих лежать Аурика.

Как только я узнала про отступление, то разыскала моего товарища пилота Бланко и все ему рассказала. Он уже был в курсе, что сволочи из штаба решили бросить своих, и тоже пришел в ярость.

Сначала подошли к генералу Ратехи, попросили дать нам возможность высадиться и забрать раненых. Но он послал нас куда подальше и запретил, пригрозив трибуналом. Надо было что-то решать.