— А дальше что? — чуть поразмыслив над велением Владивоя, поинтересовался Рарог.

— А дальше пусть тебя река примет. Если не отторгнет, значит, и впрямь не виноват.

Владивой поднял взгляд на Грозу, словно для нее только это говорил. И взгляд его потемневший ясно давал понять, что ничем щадить он находника не станет. И оттого завертелось внутри предчувствие недоброго. Того, что ускользало от взора раньше. Почти явная одержимость Владивоя, которая толкала его на любые безумства. Заставляла его нарушать любые границы, что установлены богами и людьми. А значит, оставлять так просто все только на его одну волю нельзя.

Гроза повернулась и, схватив притихшую Драгицу за руку, потащила ее прочь.

— Ты помочь мне должна, — зашептала, озираясь по сторонам.

— В чем же помочь-то? — наставница явно напугалась и даже попыталась вырваться из ее рук. — Что ты опять задумала, Гроза? Чего не живется тебе спокойно?

Она остановилась едва зашли они за угол терема. Словно никуда идти не собиралась, пока не объяснятся. Тут многие услыхать могли, да в хоромине, верно, не меньше ушей любопытных, хоть и не видно их.

— Я не хочу в Волоцке оставаться, — проговорила Гроза, едва владея собственным дыханием. — Я уйти должна. С ним.

Махнула рукой в сторону двора, где еще не стихал взбудораженный гомон голосов.

— Ты в уме ли? — воскликнула Драгица, да спохватилась, прикрыв ладонью рот. Затараторила тихо, наклонившись к Грозе. — Ты меньшицей княжеской должна стать. Чего тебе еще надо? С такой-то жизнью, как у тебя. С таким прошлым. Он по тебе с ума сходит, не видишь разве? Будешь горя не ведать за его спиной. Находника ей подавай. Скитаться еще, небось, вздумала?

Гроза схватила ее за плечи, прерывая негодующий поток слов, которые не имели для нее никакого значения. И наставница замолчала вмиг, сжав бледные губы.

— Я решила все. Твой сын Микола нынче ведь на службе?

— Ну, на службе сегодня. Только стража его вечером будет, — озадаченно пробормотала Драгица.

— Мне очень нужно с Рарогом встретиться. Хоть ненадолго — поговорить в укромном месте. Он может такое устроить? Десятник ведь. Может!

Драгица замялась, качая головой и отводя взгляд. Вздохнула тяжко раз и другой — а после снова на Грозу посмотрела.

— Я попытаюсь его уговорить, — нахмурилась строго. — Но обещать ничего не могу.

Гроза разулыбалась невольно и порывисто обняла наставницу. Как бы та ни ворчала, а, верно, понимала, что так для нее все же будет лучше: не идти снова против своего сердца, которое первый раз так ясно подсказало, чего хочет. Если же станется так, что Рарог не пожелает даже говорить, что будет так же холоден с Грозой при встрече — то и она не станет навязываться. Да только узнать страсть как хочется — и дня не пережить.