— Ерунда, значит, я тоже буду хромать и опираться на трость. Было бы хуже, если бы у судьи вообще не было бы ног. Тут было бы над чем подумать. А что второе?

— Кроме обычных старческих заморочек, которых, кстати, не так уж и много, он страдает каким-то там заболеванием кишечника. Не уверен насчёт того, что это за напасть, но она весьма и весьма неприятная. Диета, лечение и, собственно, бонусы в виде проблем с пищеварением. Если уж совсем по-простому: у старика метеоризм, и его мучают запоры.

— Ничего себе! Откуда это всё?!

— Ну, мы ведь тоже на месте не сидим. Последние два месяца за Хорасом ведётся почти непрерывное наблюдение, я получил копию его истории болезни. Слежка и информация стоят недёшево, учитывая их незаконность, зато я теперь знаю о клиенте почти всё. В общем, если ты готов, хм, стать судьёй Личем, то будь готов ко всяким неприятным сюрпризам.

— Спасибо, что предупредил. Но, знаешь, безликий должен быть готов к таким неприятностям. Однажды, когда я выполнял заказ далеко на востоке, на востоке моего мира, я заполучил матрицу человека, склонного к сердечным приступам. По закону подлости, таковой случился прямо в момент моего контракта с жертвой.

— Интересно. И?

— Ну, кое-как я справился, ухитрившись сделать это незаметно, и тут же избавился от вредоносной матрицы.

— Ну и как, — в голосе Дилана сквозил неподдельный интерес, — сердце не беспокоит?

— Абсолютно. Окончательный возврат к исконному состоянию не оставляет ни малейшего следа состояния прошлого, если ты понимаешь, о чём я. Здесь это называется регенерацией. Мы немного схожи с не-мёртвыми…

— Здорово! Тогда я за тебя спокоен. Ну а мы с Грэмом как-нибудь потерпим пару дней рядом с собой старого хромоногого пердуна. Только уговор: туалет больше чем на час не занимать. Кстати, о туалете и судье. Мы слабости Хораса обратим в свою пользу.

— Это как?

— Каждое первое число месяца, если оно не выпадает на воскресенье, старый хрыч идёт в банк на Бишопсгейт проверять баланс семьи Келли. Считай, что это многолетняя традиция. Обычно он завтракает дома, но для первого числа делает исключение и заходит пожевать салат и овощное пюре в ресторан «Бойсдейл», расположенный в нескольких кварталах от КБШ. После завтрака он проходит это расстояние пешком, достаточно разогревая свои больные суставы, чтобы следующий час полноценно выводить из себя услужливый персонал банка. Но это частности, на которых мы будем заострять внимание в лондонской гостинице. Главное для нас то, что должно произойти в этом самом ресторане утром первого февраля. После завтрака Хорас посещает уборную, где проводит что-то около двадцати минут. Там-то мы его и возьмем.