— Не в своей комнате, — серьезно закончила за меня фразу сущность. — И уже давно.

В горле разом пересохло, сердце заколотилось неистово, сомнений в том, что знакомец говорит правду, не было. Но почему он сказал мне об этом? Почему вдруг решил помочь?

— До свидания, Кэйтлин, — попрощался он, и в тот же миг алые искры в глазах Ердена пропали.

Прислушавшись к ощущениям, поняла, что сущность ушла. Мальчик смотрел на меня осоловелым взглядом и, казалось, не осознавал ничего.

Я вскочила с места, выбежала в коридор и чуть не столкнулась с Эстасом Фонсо. Одет он был значительно проще обычного, без форменного жилета или мундира. Только блуза, штаны, ботинки и светлые широкие ленты, которые он прямо на ходу наматывал на руки.

— Вы ранены? — спросила первое, что пришло в голову.

— Нет, — казалось, он удивился предположению. — Я иду в зал заниматься. Не хочу разбить руки о чучело. У вас что-то случилось?

— Ерден бредил, — на ходу придумывая правдоподобную ложь, я посмотрела в глаза мужу. — О Тэйке. Несколько раз повторил, что она ушла. Меня это насторожило. Хочу проверить, все ли в порядке.

Он недоуменно поднял брови, но, наверное, я была достаточно убедительна.

— Пойдемте, — решил он. — Сходим вместе. Она, думаю, уже встала.

Комната была пуста. Постель застелена, на столе у окна — раскрытая книга и исписанный крупными буквами листок. Противное, очень тревожное чувство, завладевшее командиром, ускорило мое сердце, сбило дыхание. Чтобы руки не дрожали, я крепко сжала кулаки, глядя, как супруг берет листок.

Эстас Фонсо прочитал письмо, прикрыл глаза, набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул.

— Это моя вина. Я был с ней вчера слишком строг, — листок ходил ходуном в его пальцах, и муж досадливо бросил его на стол.

— Уверена, что это не так, — твердо заявила я, чувствуя, что права. — Вы дали ей срок обдумать поведение и изменить его? Сказали, как?

Он кивнул, не поворачиваясь ко мне.

— Мой отец делал так же. Вы дали ей понять, что она заблуждается, но показали, что уважаете ее и ждете от нее взрослых решений. Вы не виноваты в том, что она сбежала, — жестко подчеркнула я, борясь с волной ужаса, захлестывающей мужа, меняющей меня.

Он повернулся ко мне, и я не удивилась страху и отчаянию в его глазах. Фонсо закусил губу, промолчал.

— Вы не виноваты, — встретив взгляд серых глаз, отрезала я. — Мы ее найдем. Вечером здесь уже будет маг-лекарь. Все будет хорошо.

Он снова глубоко вдохнул, долго выдыхал, через почти сомкнутые губы. За эти короткие мгновения я почувствовала, как муж изменился. Ужас ушел. Его место заняла решимость. Яркая, осязаемая, деятельная, живая.