— Я вам тоже, — встрял он. — Мы мало знакомы.

— Господин Дарл, я столкнулась с такой же трудностью, — я поспешила остановить мужчину. — Мне хочется как-то отблагодарить вас за то, что вы помогаете мне привыкнуть к Рысьей лапе и ее обитателям. Поэтому я хотела бы зачаровать цветочные горшки в вашем кабинете.

Он недоуменно нахмурился:

— Зачем?

— Чтобы никакие вредители не поразили растения.

— Какая любопытная магия, — хмыкнул он.

— Доступная только некромантам, — подчеркнула я и, с удовольствием отметив, что его лицо немного просветлело, спросила: — Пустите меня?

— Если пообещаете не выкладываться, как на защиту, — с нарочитой строгостью потребовал он.

— Конечно, обещаю, — улыбнулась я и получила доступ к двум десяткам горшков. Сам лекарь при этом ушел разговаривать с командиром.

К ужину я закончила с горшками, сержант Вирон, надеясь хоть как-то сберечь время, уехал в Хомлен, чтобы уже оттуда с первыми лучами солнца отправиться в Астенс. О путешествии в такую даль ночью не было и речи — валил снег, и сбиться с дороги было проще простого.

За ужином Тэйка смотрела в тарелку, глаз ни на кого не поднимала, ни с кем не разговаривала.

Фонсо поглядывал на дочь обеспокоенно, но к ней не обращался, наверное, провел воспитательную беседу и дал срок на осмысление. По крайней мере, мой отец так делал. Разъяснял, что именно ему не нравится и почему, а потом требовал пересмотреть поведение к определенному дню или часу. Со мной такое случалось лишь дважды, но чувствовала я себя при этом ужасно. Будто подвела, разочаровала и едва не потеряла надежду на то, что меня снова будут любить как прежде. Разумеется, если я оправдаю ожидания.

Оставалось надеяться, что Тэйка внемлет и изменит поведение по отношению к Ердену. Он сцен, подобных сегодняшней, не заслуживал совершенно.

После ужина я пошла к мальчику, сменила Джози. Та с уговорами и увещеваниями накормила нашего больного мясным супом на очень крепком бульоне. Правильно, телу необходимы силы для борьбы, и нужно использовать время, пока жара нет.

Чай, лекарства, молоко, какая-то местная пряно пахнущая хвоей и неизвестными мне травами мазь, которой лекарь намазал Ердену грудь. Мальчик быстро уснул. Сон был беспокойным и не только из-за кашля, но и из-за кошмаров.

С жаром у ребенка я боролась всю ночь. Ерден был в невменяемом состоянии и вряд ли понимал, что именно я ворочаю его, переодеваю, растираю и отпаиваю. Значит, и щадить мальчишескую гордость как днем не было нужды.

Небо постепенно светлело, снег, шелестевший всю ночь, прошел. Хоть до рассвета оставалась еще пара часов, я радовалась этим переменам. Сидя в неудобном кресле с чашкой остывшего чая, который принес мне около полуночи супруг, благодарила Триединую за начало нового года. Над горизонтом снова сиял Сереус, самое опасное время закончится с рассветом. Можно уносить в лес елку и прятать шарики, которые в ближайшие часы начнут очень быстро терять силу. Уже к рассвету в них останется лишь половина энергии, а к полудню будут чувствоваться только наложенные на краску чары.