Размышляя, отметила, что и муж ни разу не обратился ко мне по имени, ограничивался «миледи» или фамилией. Он тоже чувствовал неуместность и, как предписывал этикет, сохранял приличествующее ситуации расстояние.

Звать мужа не пришлось — он обернулся, заметил меня.

— Что-то случилось? — низкий голос быстро подошедшего ко мне мужчины дрожал от напряжения. Лицо раскрасневшееся, на бороде иней.

— Я нашла одно заклинание поиска. Оно поможет.

Он закрыл глаза, выдохнул, и его надежда хлестнула меня по чувствам.

— Что нужно для чар? — взгляд жесткий, решительный, а голос сиплый. Еще бы, столько часов на морозе.

— Ваша кровь, — просто ответила я.

Муж настороженно нахмурился, пришлось пояснять очевидное:

— Вы ее отец. Кровный родственник.

Он отступил на шаг, отрицательно покачал головой. Почему люди всегда шарахаются, если речь заходит о крови?

— Для вас это совершенно безвредно, — принялась убеждать я. — Нужно совсем немного, буквально пять капель.

— Не в этом дело, — он снова покачал головой, а голос окончательно сел, и отчаяние било по эмоциям. — Ваше заклинание не поможет. В Тэйке нет моей крови.

— Но вы признали отцовство, — нахмурилась я.

Он кивнул.

— А ее мать? Кто она? Где найти?

— Умерла родами. Я даже не знаю ее имени, — глядя мне в глаза, признался муж.

Эти слова выбили у меня почву из-под ног.

— Как?

— Это было в Хомлене. Через полгода после нападения Каганата. Был день памяти, траур, полуразрушенный город, — не сводя с меня взгляда, сухо объяснял Эстас Фонсо. — Незажившие раны открылись. Люди выместили злобу на беременной женщине восточных кровей. Я видел только последствия. Умирающая, на улице. Избитая. Без сознания. Она родила девочку и скончалась. Я не мог оставить Тэйку в городе. В приюте.

Я молча кивнула, с содроганием представляя то, о чем рассказал муж.