— А руны на платье тогда зачем?

— Это обыкновенная бытовая магия, — веселей улыбнулась она. — Чтобы одежда не мялась, меньше пачкалась, чтобы ее трудней было порвать. На рукавах и у ворота фразы, помогающие бережней расходовать резерв. Но ничего направленного на защиту нет. Даже знак Триединой меня не убережет, хоть я и ношу его по привычке. Как верно сказала ваша астенская знакомая, моя единственная защита — трезвый ум.

— Насколько я понимаю, Тэйка тоже беззащитна, — нахмурился Эстас.

— Да, — коротко и честно признала леди Кэйтлин. — Обычно потустороннее не интересуется магами, не обладающими способностями к некромантии. Чтобы обезопасить себя, достаточно научиться владеть собой, своим даром и приучить себя осмысливать происходящее. Это не так сложно, было бы желание.

Жена пошевелила рукой, и он нехотя выпустил ее. Леди Кэйтлин неловко улыбнулась, на ощупь поправила волосы, вернув на место гребень, и взяла футляр с зеркалом.

— Я сожалею, что купил его, — поспешно покаялся Эстас. — Мне будто память стерло. Ни на мгновение не задумался о том, что зеркала для вас опасны.

— Только за границами крепости, — подчеркнула она. — Я ведь защитила дом. Так что не переживайте, вы не пронесли сюда ничего ужасного.

— Вы поразительно спокойно восприняли все то, что я вам рассказал, — отметил Эстас, наблюдая за женой, развязывающей ленточки на футляре.

Леди Кэйтлин бросила на мужа короткий взгляд, усмехнулась:

— Я боевой маг, лорд Эстас. Я умею трезво оценивать ситуацию и, должна признаться, я озадачена в большей степени, чем обеспокоена. Мой противник сделал несколько неожиданных ходов, которые, однако, никому не нанесли вреда. Это интересные сведения для раздумий.

— Может, он не смог, не сумел? — предположил Эстас.

Девушка покачала головой, развязывая последнюю ленточку, удерживающую крышку.

— Он из тех, которые умеют, могут и делают с завидным постоянством и, боюсь, не без удовольствия. А он подсказал вам сделать гребни и свел с мэдлэгч. И я думаю, ее совету подарить Тэйке гуцинь нужно последовать уже завтра. Музыка поможет ей развить собственный дар. Ее дар. Я уверена, что он каганатский.

Последние слова прозвучали жестко, даже напористо, оттого шорох бумаги, защищавшей зеркало, показался нарочито громким, а возглас леди Кэйтлин подчеркнуто жизнерадостным.

— Какая прелесть! — восхитилась жена, взяв овальное зеркало на длинной ручке.

Золотое обручальное кольцо блеснуло совсем рядом с изображенным на эмали гранатом, и Эстас досадливо подумал, что рад был поддаться потустороннему. А все из-за возможности намекнуть, что давно уже хочет других отношений с Кэйтлин.