— Принято.

— Знал, что ты прислушаешься к доводам разума, — ухмыльнулся Конте в ответ. — Закладка, давай!

Я дождалась, пока филастр приблизится, и капнула кровью на пятую вершину.

Филастр с рёвом вбежал в пентаграмму — и кровавая тьма мгновенно его окутала. Секунда, и невероятная тварь размером с дом просто. исчезла.

По нашим рядам прошёл вздох облегчения.

— Попробуем вот что, — устало сказал Тень. — Горючая смесь, прицельно, со стен. Один из филастров крушит всё вокруг себя возле проёма и.

Я так никогда и не узнала, что именно он хотел сказать.

Потому что стены переулка, который только что служил надёжным укрытием, одновременно обрушились, а в проёмах появились два филастра, продолжая разламывать стены.

Оба филастра почувствовали пентаграмму. И пришли сюда — в окружении демонов, каждый из которых стоил полудюжины обычных бойцов.

Я растерянно обернулась — и сердце сжалось, когда я увидела, скольких людей Тени успело задеть обломками стен. Конте сжимал повреждённое плечо. Тень был невредим, но его лицо больше не было бесстрастным: впервые в жизни я видела на нём настоящий страх. Не за себя — за нас с Конте.

Порыв ветра швырнул конец лёгкого шарфа мне в лицо. Я на миг сжала ткань в пальцах, а потом коснулась её губами. Один-единственный раз, напоследок.

— Мы сейчас умрём, да? — спокойно спросила я.

— Вероятно, — проронил Тень. Он подошёл ко мне и стал спиной к спине.

— Конте! — позвала я. — Собираешься умереть в одиночку?

Лицо Конте исказилось, когда он посмотрел на нас с Тенью, но он тут же собрался и похромал к нам. Ещё миг — и он с усилием встал к нам двоим спиной, замыкая треугольник.

— Дара-Закладка, тебе нужны уверения в вечной любви? — поинтересовался Тень. — Сейчас, по-моему, самое время, раз эта вечность продлится минуту или две.

— А они будут искренними? — поинтересовалась я.

— Понятия не имею.

Я хмыкнула:

— Тогда в другой раз.