Гильдиец заспешил за мной, на ходу поправляя на лице тканевую маску.

— Ваше Высочество! — он только вздохнул, глядя на то, как я поочередно заглядываю на полки с продуктами в поисках чего-нибудь съестного. Нашарив на одной из верхних полок хлебную корзину, я запустила руку под плетёную камышовую крышку. Вытащила остывшую лепешку и откусила сразу большой кусок. Обычно в такие лепешки заворачивают начинку, но меня такие нюансы уже не волновали. Пережевывая тонкое мягкое тесто, я прислонилась к столешнице. Сделала жест рукой, чтобы гильдиец продолжал говорить. С некоторых пор фразы, начинающиеся с обращения «Ваше Высочество» мне нравились. От них веяло безопасностью.

— Не всё нам удалось подготовить. Мы ожидали, что у нас есть ещё время в запасе на воплощение вашего плана с шефом-искателем. Это был отличный план, но «Непобедимый» пришел сегодня. Изменённые сошли на берег и рассредоточились на улицах во всех направлениях… трудно сказать, что на уме короля.

— Фласть, — подсказала я, давясь второй лепешкой. Всухомятку есть уже не хотелось. Я опять начала рыскать по кухне, поисках того, чем бы утолить жажду. Странным образом первым на ум пришло вино, не иначе сказался дурной пример короля, но я скоро нашла большую бочку с колодезной водой. На крышке лежал деревянный черпак.

— И страх, — добавила я, вдоволь напившись вкусной холодной воды. — Он одержим внутренними демонами, — увидев, как округлились синие глаза над черной повязкой, закрывающей половину лица, я тут же уточнила, — фигурально выражаясь.

— Простите, что я непочтительно говорю о вашем отце, но нам повезло, что вы вовремя раскусили его черные планы, Ваше Высочество. Подумать только, что было бы, случись это внезапно! Гражданская война! Сотни, нет, тысячи погибших. И соседи бы нам этого не спустили просто так. Империя тоже имеет свои интересы в Академии. Взорвать Сияющий квартал — то же самое, что уничтожить Акато-Риору. Но не переживайте. Лансель всё сделает, как надо, он надёжный человек. И Рин…

— Лансель не справился. И он, и Рин — оба под арестом, — перебила я торопливый доклад гильдийца. И вновь потянулась к хлебной корзине. На дне, оказывается, ещё лежала пышная сдобная булочка, обсыпанная белыми семечками.

Лицо под черной тряпкой потрясенно вытянулось. Гильдиец поднял руку и стянул повязку, обнажая свежий, но аккуратно заштопанный длинный порез поперек скулы.

— Тогда дела плохи, Ваше Высочество. Во дворце у Сопротивления не осталось людей, которые смогут обезвредить Машину Смерти до рассвета. Сияющий квартал уже не спасти.