— С барьером мы просто заперты здесь, как в тюрьме! — возмущенно воскликнула какая-то женщина с резким, немелодичным голосом.

Однако я рано сделала выводы. Потому что здесь собрались не только защитники Арчера, но и обвинители.

— Мой сын родился здесь и никогда не выйдет за границу купола! Мне пришлось заплатить штраф за то, что я отказался отдать его в городской приют. Ты такой судьбы хочешь для своих будущих детей?

— Я бы вообще запретил заводить детей в Академии! — медная глотка вновь вернула себе солирующую партию.

Мне оставалось только позавидовать тому, насколько громко звучит голос в поддержку Верховного магистра.

Сам господин Арчер в это время крутил перстень на пальце и задирал подбородок, поверх голов искал глазами Терри или Карьяна. Волк, сложив руки на груди, с видимым удовольствием наблюдал за тем, как нервничает лидер Академии. Убийцу почему-то мало интересовало, что этот бунт сейчас, мягко говоря, неуместен. Он выглядел самым спокойным и умиротворенным. Должно быть, для Желтоглазого смутное время, гражданская война — как родная стихия. Есть же рыбы, которые предпочитают жить в мутной воде среди ила и ряски?

Как и Волк, я не обращала особого внимания на то, чем недовольны магистры. У меня накопились собственные вопросы. Я схватила Эсстель за запястье и увела подальше от Верховного. Спрятаться за мраморной колонной показалось мне хорошей идеей, но принцесса покачала головой и повела дальше — в обход длинных скамей, туда, где на возвышении за амвоном стояли несколько людей и отвечали на вопросы тесно обступивших их магистров. Среди них не было Терри, но я чувствовала, что он где-то там. Где ему ещё быть?

Мне совершенно не хотелось идти навстречу тому, кто заявил, что хочет моей смерти. Особенно без поддержки Волка. Только не после того, что Терри устроил в кабинете! Вспомнив, что там лежит лекарь со сломанным ребром и без сознания, я похлопала по спине первого попавшегося студента. В ответ на удивлённый взгляд, я в двух словах обрисовала ему ситуацию. Молодой очкарик нахмурился, дёрнул за рукав однокашника, и они вдвоём набросились на меня с вопросами: кто да почему. Я, стараясь не напрягать горло, вполголоса посоветовала им поторопиться, пока лекарю ещё можно помочь. Глядишь, он и ответит на все вопросы.

Я подозревала, что Алан Парриш знает о Терри куда больше меня. Недаром безумец, похваляющийся силой Древних, в первую очередь избавился от лекаря.

— Терри хотел меня убить, — напрямик выложила я, как только мы с Эсстель оказались лицом к лицу, и замерла в ожидании реакции. Насколько укладывается поведение Терри в картину мира принцессы, которая «стоит смерти»?