На этот раз Эсстель перебила Желтоглазого. Слабый румянец загорелся на бледных скулах, когда она перешла к изложению своего нового плана. Потускневшие от усталости глаза заблестели.

— Искатели! Тамина видела искателей — а это значит, что король постарается обставить всё так, чтобы выглядеть добродетельным монархом. Лично я на его месте выступила бы с последним предложением, от которого откажется только безумец. И только в ответ на недвусмысленный отказ, приступила бы к финальной части карательной кампании. Понимаете, что это значит? Король все равно будет здесь. Если он выжил после взрыва…

— А если нет?

— По большому счету, это не важно. Искатели не могут знать, что король хочет моей смерти. Да и гвардейцы только сегодня ночью спустились со сходен. Нужно продемонстрировать им принцессу-заложницу. Они проникнулся. Умолять и заламывать руки я умею, уверяю вас, — Эсстель невесело улыбнулась.

Я подумала, а уж не к тому ли моменту отсылает её несмешная шутка, когда ей пришлось оправдываться за мое появление на передовице? То была всего лишь мимолетная догадка, но мне показалось весьма вероятным, что так и было. А не тогда ли принцесса задолжала Арчеру, что сейчас он ждёт от неё беспрекословного повиновения? Я ведь и не спросила, чем ей пришлось пожертвовать, чтобы замять ту историю — а вполне может статься, что и многим. А куда смотрела в тот момент я? На свою израненную гордость? Газетой меня побили, какое горе, не буду больше доверять этому человеку…

«Создатель, зачем ты доверил мне участвовать в Большой Игре? Я только сейчас начала понимать, как играть, а ведь уже слишком поздно, чтобы что-то исправить. Сколько ошибок было сделано! Я будто с завязанными глазами добралась до восьмой клетки!»

Я перестала растягивать и растирать пальцы и принялась переплетать косу, чтобы растрепавшиеся пряди не лезли в лицо.

Волк проверил состояние ремешков на наручах. Один из ремешков решил перезатянуть потуже.

— Что за план у Арчера? Почему ты дала ему слово?

Отвечая Волку, Эсстель смотрела на меня. Я и не заметила, в какой момент она стала так смотреть: без превосходства, а на равных. Во время того короткого разговора в кабинете магистра она всё ещё была той холодной ледышкой, что и всегда. А сейчас будто оттаяла.

— Арчер хочет восстановить Барьер и вернуть всё, как было. Для этого ему нужна живая древняя кровь. Он лгал, что это не причинит мне вреда. А я солгала ему, что согласна. Но если не будет другого выхода, то… — она отвела глаза и, помолчав, закончила шепотом. — Мы не можем рисковать Академией, это слишком опасно…