И вдруг всё кончилась.

Поднявшись на ноги, Глеб увидел поразительную сцену: Кали стояла на коленях, обняв сына. Взгляд Заура обрёл смысл, синий свет угасал, а волосы Кали седели: его пагубная магия вливалась в неё. Лицо волшебницы покрыли морщины. Ослабевший Заур осел, но Кали не дала ему упасть — бережно положила на пол… И лишь после упала сама.

Глеб смотрел на них с содроганием: он знал, что Кали за шестьдесят, но выглядела она сейчас на девяносто.

— Холодно… — услышал Глеб. — Мне так холодно… Заур…

Кали дрожала, будто при лихорадке. К ней медленно подошёл Дзиро (Повелитель не мешал ему — был занят шкатулкой); казалось, Дзиро свершит свою месть… Судя по взгляду, он того и желал, но вместо прежней злодейки перед ним лежала старуха, которую бил озноб.

И Дзиро сделал то, что вряд ли одобрил бы его клан: снял куртку, накрыл ею Кали и молча отошёл.

А потом потолок над центром лазарета обвалился.

Мир утонул в грохоте. Глеб не помнил, как упал, закрыв голову руками. Когда всё стихло, он вскочил; в ушах гудело, в глаза и нос лезла пыль. Впереди угадывались завалы глыб, освещённые мерцавшем в коридоре светом.

— Баюн!.. — крикнул Глеб. — Дзиро!..

— Я здесь, — Баюн замаячил рядом, а Дзиро отозвался из-за завалов:

— Я живой, пацан и трёхглазая тоже… Где Повелитель?

Глеб хотел сказать «не знаю» — и увидел свет.

Сквозь пыль пробилось свечение сферы, похожей на сферу Баюна — Повелитель стоял в ней, держа шкатулку. Глеб ужаснулся: он завёл её!.. Но почему не слышно музыку?..

И стало вдруг ясно: Повелитель не желал рисковать. Шкатулка вернёт в прошлое тех, кто слышит мелодию, — но чей вариант прошлого она выберет, если музыку услышат двое?

Чужое прошлое Повелителю было не нужно — он хотел вернуться в своё: не на десятки, а на тысячи лет назад. Если бы он взял с собой Кали с Зауром, те заткнули бы уши… Но постаревшая Кали стала обузой: жаждущему изменить мир некогда заботиться о старухе.

Глеб шагнул к сфере, и губы Повелителя шевельнулись:

— Ты ведь уже понял, почему я окружил себя защитой? Из всех звуков она пропустит лишь мой голос.

Он улыбался своей победе — и слушал музыку, предназначенную лишь для него.

Глеб сделал ещё шаг.

— Бесполезно, — сказал Повелитель, — ты не пройдёшь. Сюда войдёт только тот, в ком живёт спиритус.