В итоге моя успеваемость стремительно падала. Первый год обучения я неизменно лидировал, но во втором уже сильно скатился, а к началу третьего все стало совсем плохо.

Мне старался помогать наш классрук, мэтр Эльгалини. Дело в том, что он знал моего отца – очень хорошо знал. Проходил у него полевую практику... а вы уже поняли, каков мой родитель в качестве преподавателя.

На уроках классрук никогда не давал мне спуску – и тогда я считал, что он ко мне придирается. Думал, что он мстит за то, как с ним обращался отец. Это потом я понял, что он, наоборот, мне сочувствует и по мере возможности пытается выправить мою испорченную выучку.

И, в общем, со временем я прислушался к Эльгалини... частично. В том, что касалось непосредственно волшебства, я в конце концов взялся за ум. Мне это и самому было интересно все-таки. Да и талантом меня Кто-То-Там не обделил.

Но были предметы и сопутствующие, не касающиеся прямо волшебства. Для общего развития. Исчисление, каллиграфия, метафизика, мироустройство, ПОСС, фундаментальная магия и, конечно, история и философия магии. Это все я, упрямый мальчишка, считал никчемным мусором и почти подчеркнуто игнорировал. В общем-то, я и по сей день считаю, что в КА подобным предметам уделяется излишне много времени в ущерб тому, что действительно важно... но сейчас я по крайней мере понимаю, что в целом они небесполезны.

А тогда... как я уже сказал, у нас был урок истории и философии магии, когда я ввязался в драку. Мне просто было слишком скучно, и пока остальные скрипели перьями под монотонный бубнеж мэтресс... ярыть, как же ее звали?.. ну назовем ее мэтресс Занудди. Я правда забыл ее имя – все-таки это было семьдесят лет назад.

Так вот, пока остальные скрипели перьями, я таращился в окно, мечтал о своем великом будущем и плевал из трубочки жеваной бумагой. Я часто делал это на теоретических занятиях и стал со временем настоящим виртуозом. Мог с другого конца аудитории попасть хоть в замочную скважину – и пару раз таки проделывал этот трюк. Обычные детские шалости, все так иногда развлекаются, кроме совсем уж паинек.

Мне очень хотелось попасть в прическу мэтресс Занудди. У нее была высоченная шевелюра с характерным «гнездом»... знаете, я по сей день уверен, что она применяла какое-то заклинание, чтобы эта конструкция не разваливалась. Ее фамиллиаром была сова, и она жила прямо у хозяйки в волосах. И мне очень хотелось подстрелить эту сонную жирную птицу, которая на проверочных занятиях парила над нами и следила, чтобы никто не списывал.

Но я не рискнул, конечно. У мэтресс Занудди не было чувства юмора. Мэтр Эльгалини еще мог бы посмеяться вместе с шутником... хотя наказать все равно бы наказал. В КА строго с дисциплиной – сами понимаете, обучают-то будущих волшебников.