В общем, когда посреди комнаты с тихим хлопком возникли Гхареш с госпожой Гьин, мы с Алистером так и сидели... Вернее, я сидела, а он стоял за креслом, опустив ладони мне на плечи.

Дух, что-то буркнул и тут же исчез, а жрица, не мешкая и не тратя времени на церемонии, шагнула вперед.

— Отойдите, — бросила она коротко, обращаясь к герцогу, но глядя при этом только на меня. — Мне нужно осмотреть леди… Да отойдите же, ваша светлость, я не причиню ей вреда.

Алистер нехотя отступил, и Тамсин склонилась надо мной. Посмотрела в глаза, нахмурилась, достала какой-то амулет, покрутила его в пальцах, помрачнела еще больше и, выпрямившись, произнесла:

— Да это сетах. Только сильно измененный. Нет, испорченный. Так извратить благословение Ираты. Это кощунство, — жрица резко выдохнула и продолжила уже спокойнее: — Я попробую приготовить отворот, но, боюсь, он не подействует без последнего, самого главного компонента.

— Какого, — нетерпеливо подался вперед Алистер. — Я достану все.

— Тот, кто собирался приворожить леди, добавил в зелье несколько капель своей крови. В основе противоядия должна быть та же кровь. Принесите ее, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти...

— Раянна, — перебила я. — называйте меня Раянной.

— Раянна... — эхом повторила Тамсин.

Повисла пауза.

Женщина явно колебалась, решая, говорить или нет, но все-таки продолжила:

— Жаль, что вы не супруги Демтор, а лишь изображали их, и вас не связывает ничего, кроме общего дела. Если бы вы оказались настоящей парой, это многое бы упростило. Любовь, благословленная Иратой — вот истинная защита от оскверненного сетаха. А физическая близость — самое быстрое противоядие.

Тамсин помолчала и сухо закончила:

— Но что толку об этом рассуждать... Ваша светлость, прикажите проводить меня в лабораторию. И я жду кровь. Чем скорее, тем лучше.

Жрица двинулась к выходу. Вэйден ненадолго отпустил меня, чтобы отдать необходимые распоряжения, но у самой двери вдруг обернулся.

— Я бы многое отдал Яна, чтобы оказаться сейчас твоим мужем, — произнес он, глядя мне в глаза, и стремительно вышел.

А я осталась, ошарашенная этими словами больше, чем новостью о сетахе.

Многое отдал бы...

Отдал бы…

Многое…