Посыльный поклонился и ушел, а солдат третий раз начал читать письмо.

— Да не мучайте вы меня! — орал барон. — Яро, черт вас дери, что там?!

Солдат подошел к нему, сел рядом и положил перед ним письмо от графа.

— Кажется, меня производят в рыцари.

Волков не до конца понимал, что происходит. Толи от вина, толи от поздравлений барона, он был как пьяный.

— Поздравляю, друг! — Барон вскочи и как следует, хлопнул его по больному левому плечу. — Я же говорил вам, что все будет хорошо!

Он опять попытался хлопнуть солдата, но тот увернулся. Уж больно тяжелой была рука барона. А Карл и не заметил этого, он радостно говорил:

— Ну, что, Фольков? Вы еще не передумали жениться на моей дочери? Наш уговор в силе?

— Если вы не передумали, барон, с чего передумывать мне? — отвечал Волков.

— Вот и отлично! — барон повернулся к выходу и крикнул: — Еган, вина неси! Портвейна нам!

Затем он уселся в кресло, стал читать письмо от графа:

— Значит, через одно воскресенье. То есть, время у нас есть, еще десять дней. Успеем купить красный бархат и позолоченные шпоры.

— А зачем нам красные бархат? — спросил солдат.

— Вам нужно красное сюрко, так положено. И еще красная подушка.

— Сюрко? Да кроме нашего сержанта Удо сюрко больше никто не носит. И зачем мне подушка?

— Вы должны быть в красном сюрко на церемонии, а подушка будет вам нужна под ногу для коленопреклонения. И золотые шпоры.

— Золотые? Вы уверены?

— Да нет, конечно. Позолоченные. Пошлете своего холопа в Вильбург, хотя можно и в Байренгоф. У любого хорошего оружейника они найдутся.

— Что еще?

— Три дня поста и молитвы.