В донжоне, у самого входа, Волков увидел две большие бочки. Еще вчера их тут не было. Он заглянул в одну из них и узнал то, что увидел. Это был жир. Тот, что собирал Авенир бен Азар в своем трактире. И тут же рядом были сложены всякие нужные пожитки и посуда из трактира: чаны, сковороды, горшки, ножи. Пока Волков все это рассматривал, к нему подошел улыбающийся Сыч, поздоровался.

— Доброго вам утра, экслеленц!

— И тебе, — отвечал солдат.

— Ночью все сделал чисто, — не без гордости отчитывался Сыч. — Комар носа не подточит. Все ценное вывезли, только в конюшне осталось чутка, так дело уже к утру шло, не успевали. Постояльцы все целые, кони тоже, никто даже не угорел.

— Забыл, как тебя звать, Сыч?

— Матушка звала Фридрихом, да то когда было. Меня давно так не кличут, все Сыч да Сыч, я уж и привык.

— Ты молодец, Фридрих, а ты мылся, как я тебя просил?

— На Святом Писании могу побожиться, — клялся он и смотрел на Волкова честными глазами. — Вы сказали, экселенц — я помылся.

Волков поглядел на него и не очень-то в это верил.

— Управляющий расплатился с тобой?

— Да, экселенц, деньгу уже получил.

— А где он сам?

— Так с мужиками поехал лес смотреть. У трактира оказался каменный фундамент. Немного леса хорошего и трактир будет лучше старого.

— Ну, что ж, Сыч, хорошо, — произнес Волков и обратился у Егану: — Крикни на кухню, пусть завтрак несут.

Он еще ел, когда сержант привел девочку. Девочка встала рядом с ним, чинно поклонилась и произнесла:

— Доброго дня вам, господин, да благословенны будьте.

— Здравствуй, здравствуй, наверное, знаешь, зачем я тебя позвал, — сказал солдат и протянул ей чашку молока.

Девочка опять поклонилась, беря чашку, и ответила:

— Знаю, господин. Хотите, что б я в шар поглядела.