Еган, Сыч, сержант и монах молчали.

— Ну! Есть мысли?

— Может он… — сказал сержант.

— Кто? — спросил Еган.

— Вурдалак, мы у него слуг то переловили, вот он и взял колченогого, что бы нового слугу себе сделать.

— А как он их делает? — спросил у сержанта Еган.

— Сначала вроде как укусит, а кровь им пить самим не дает. Дает только трупы за собой доедать, — отвечал за сержанта монах, так как тот, только открыл рот и молчал, обдумывая ответ, — но это я так за книгой домысливаю, в книге про это ничего нету. Просто книга говорит, что обратил и все.

— Трупы доедать, — Еган поморщился и передернул плечами, — фу…

— Не брал его вурдалак, — сказал Волоков подумав, — он Соллона бы взял, а не этого плюгавого.

— Это значит, — продолжал тему вурдалака Еган, — кровушку пить он им не дает, а дает после себя объедки доесть, тот значит ему свежей человечины, он ему только объедки, эх и у мертвых значит, правды нет.

— А раз не вурдалак, то кто мертвяка снял? — спросил сержант.

Монах глянул на солдата, как будто искал разрешения, тот не заметил его взгляда, он думал, и тогда брат Ипполит произнес:

— Может ведьма, если она еще жива, конечно.

— Так сдохла же она, — напомнил сержант.

— А девчонка Агнес, когда в шар глядела, сказала, что жива она, — ответил ему Еган.

— Да, — подтвердил монах, — так и было, Агнес сказала, что ведьма шар вернуть хочет и сына. Вот сына и вернула.

— Ведьма? — не верил сержант. — Да она ж хилая, попробуй сам, брат монах, висельника закоченелого с земли то поднять.

— Сержант, — сказал Волков, — найди мне эту Агнес. Ко мне ее. Я в замке буду.

— Да, господин.