– Нельзя входить в чужой дом, Малколм.

– Тогда что же нам делать?

– Эй? Есть кто-нибудь дома? – позвала Амалия, шагнув к самой двери.

Ей ответило молчание, достойное нашего отца, завтракающего сандвичем на заднем крыльце.

Амалия позвала вновь, а когда никто не ответил, толкнула дверь, чтобы мы могли получше рассмотреть тесную прихожую и гостиную, где все, похоже, стояло, как было и при жизни мистера Клокенуола. За месяц после его смерти никто не приходил, чтобы вынести ставшие ненужными вещи.

– Может, нам пойти домой, позвонить в полицию и сообщить о взломе и ограблении? – предложил я после того, как сестра позвала в третий раз, еще громче.

– А если ограбления не было, ты представляешь себе, что они нам устроят за этот звонок?

Под «они» она подразумевала не полицию. Наша мать только и ждала повода прочитать нам нотацию. Пилила, пилила и пилила за малейшую оплошность, пока не возникало ощущение, что продолжаться это будет до скончания веков. А наш отец, который терпеть не мог материного голоса, которым она отчитывала нас, начинал орать на меня с Амалией, словно именно мы являлись источником раздражающего шума: «Я всего лишь хочу посмотреть этот маленький телик и забыть про говняный день на работе! Неужели это надо объяснять вам обоим?»

– Нельзя входить в чужой дом, – повторил я ее слова.

– Нельзя, – согласилась она и переступила порог с тарелкой печенья в руках. – Но ты помнишь, что мистера Клокенуола нашли через день после смерти. Вдруг кто-то нуждается в помощи.

Я, разумеется, последовал за ней. Если на то пошло, последовал бы за любимой сестрой даже в ворота ада. По сравнению с ними, входная дверь соседского дома не выглядела такой страшной.

Хотя шторы на окнах пропускали толику дневного света, гостиная утопала в тенях. И меня бы не удивило, если бы в этом молчаливом сумраке мы наткнулись на лежащий в гробу труп. Если в гостиной чего-то и не хватало, так только его.

Амалия щелкнула настенным выключателем, и зажглась лампа у кресла.

Слой пыли покрывал столик, на котором стояла лампа. Очки лежали рядом с книгой в обложке, которую мистер Клоукенуол наверняка бы почитал, если бы тот день не стал последним в его жизни. Никаких следов вандализма мы не увидели.

– Мы из соседнего дома, – крикнула Амалия. – Пришли познакомиться. – Она подождала, прислушиваясь. – Эй? Все хорошо?

На кухне гудел холодильник. На столе стояли грязные тарелки, на одной застыло пятнышко желтка. Между тарелками виднелись крошки от тоста. Инфаркт свалил мистера Клокенуола здесь, возможно, в тот момент, когда он поднялся из-за стола, позавтракав, и никто не удосужился прибраться после того, как его увезла служба коронера.