-- Он обезумел, -- сказал Ханса. -- Вряд ли он тебя понимает вообще, господин Рисад.

-- Как же так...

-- Это непонятно, -- произнес Сунгай. -- Ясно одно, этот парень больше не тот, кого вы знали. Он напал на человека и атаковал меня, когда я попытался остановить его.

-- Что вообще произошло? -- спросил хозяин постоялого двора. Вопросительные взгляды Острона и Хансы добавились к нему; один Улла стоял рядом с безумцем и задумчиво смотрел куда-то в сторону.

-- Мне не спалось, и я вышел на террасу, -- ответил джейфар, -- случайным образом как раз в тот момент, когда этот ублюдок ударил Элизбара. Я еще не видел, кто кого ударил, но тут думать было нечего, один человек подошел к другому сзади и напал, и собирался добить его, достав ятаган, так что я бросился к нему и отвлек его на себя. У меня, правда, при себе был только кинжал. Я не ожидал, что у парня будет столько силы, вот ему и удалось выбить кинжал у меня из рук. Если бы не Острон, он мог убить меня, а потом и Элизбара.

-- ...Да, -- пробормотал Ханса. -- Расслабились. Думали, если мы по эту сторону Харрод, так и в безопасности. Пройдоха тоже молодец, я не ожидал, что он так оплошает.

-- Что же мы будем делать с ним? -- спросил Острон, кивнув в сторону пойманного безумца.

-- Я думаю, это не наше дело, -- медленно сказал Улла. -- В конце концов, он один из жителей ахада. Пусть остальные и решают, что с ним делать.

-- Но... -- вмешался господин Рисад. -- Гайят милосердная, откуда нам знать?..

-- У него есть семья? -- спросил Сунгай. -- Родные, близкие?

-- Нет, -- задумавшись, покачал тот головой. -- Его отец погиб два года назад, когда их самбук пошел ко дну в дельте Харрод. С тех пор Мисуф жил один.

Острон поежился. Судьба сироты была ему более чем знакома; волей-неволей он почувствовал жалость к безумцу. Но когда взглянул в его смуглое лицо, не нашел там ничего, кроме слепой ненависти.

-- Такое случается, -- сказал Сунгай. -- Иногда люди попадают во власть темного бога и сходят с ума. Мне очень жаль, господин Рисад, но этого уже не изменишь, никто не в силах вернуть безумца с той стороны.

Они замолчали; в наступившей тишине раздался голос Анвара, который в тот момент спустился по лестнице.

-- В давние времена таких, как он, отпускали в пустыню, -- сказал ученый китаб. -- Потому что чаще всего жить среди других людей они не могли, даже если и не пытались никого убить. Не знаю, насколько это милосердно; возможно, кто-то из таких людей добирался до гор Талла и присоединялся к остальным безумцам, но это маловероятно. Я думаю, с учетом сложившихся обстоятельств нам придется лишить его жизни.