Задумавшись, он не видел, как на своем месте зашевелился Улла. На аскара посмотрел только бдительный Сунгай, но без особой тревоги: мало ли что могло тому понадобиться?..

Сунгай не разделял излишней радости Острона по поводу того, что Ниаматулла в последнее время вроде как пришел в себя, Сунгай был для этого слишком осторожен. Но и джейфар перестал обращать на аскара внимание, к тому же, только сегодня утром они втроем, Улла, Ханса и Острон, гонялись друг за другом по лагерю и смеялись, как малые дети.

Ниаматулла медленно поднялся на ноги, оставив бурнус валяться на песке, с минуту стоял, слегка покачиваясь. Сунгай отвернулся, вглядываясь в темноту. Возможно, где-то там притаился белоглазый, главный враг Острона; необходимо быть начеку...

А потом события просто начали происходить.

Улла учился вместе с другими новобранцами Эль Хайрана, но хорошим мечником так и не стал; тем менее Сунгай ожидал от него такой скорости и уверенности в движении. Он едва успел крикнуть:

-- Острон!..

Тот, повинуясь инстинктам, завалился в песок, чудом избежав сильного удара по голове; Улла не остановился, его телом будто управлял кто-то другой, гораздо более сведущий в боевых искусствах, и в свете костра блеснуло лезвие ятагана. Нари в последний момент выхватил свой собственный, один из двоих, резко вскинул его, не доставая из ножен; их белую кожу вспорол клинок ятагана Уллы, но чудной металл работы Абу Кабила встал надежной преградой между вражеским оружием и своим хозяином. Острон не мешкал, откатился в сторону и вскочил.

-- Улла, это не смешно! -- крикнул он. Сунгай тем временем тоже уже был на ногах.

-- А это и не шутка, -- мрачно предупредил он Острона. Просыпались, поднимали головы и другие; негромко ахнула Сафир, Ханса уже мчался к ним и вовремя схватил Уллу за руку, когда тот попытался в очередной раз атаковать.

-- Улла! Прекрати, что ты делаешь!

Маарри не ответил.

Паника, охватившая Острона, мешала внятно думать. Ничто на этот раз не препятствовало ему использовать Дар, и стена пламени охватила лагерь кругом, ясно осветив происходящее; огонь отразился в темных глазах-вишнях Ниаматуллы.

-- Ханса, осторожней!

Но юный марбуд был слишком опытным, чтобы терять бдительность, и легко увернулся от неожиданного удара. Силы ему тоже было не занимать, он скрутил Уллу, заведя руки за спину, и хотя маарри дергался, пытаясь высвободиться, из рук Хансы так просто было не уйти.

К тому времени все уже были на ногах, и пламя вокруг лагеря угасло; Острон нервно дышал, сжимая рукояти ятаганов. Улла опустил голову, его кудрявые волосы закрыли его лицо.