Смутно помню, как я добрела за Актэей до предложенной мне комнаты, поскольку держалась на голом упрямстве и железобетонном "надо". Еле дождавшись, пока девушка уйдет, я закрылась в ванной комнате и рухнула на пол. Если этот финт прошел с проктэррианцами один раз, значит, при наличии здесь камер наблюдения, двери начнут выносить через несколько минут.

Я провалялась достаточно долго, чтобы убедиться в отсутствии за собой слежки, и только после этого, усевшись под стенкой, стащила с себя правый ботинок. Выкрутив отверткой болтик под каблуком, я вытащила секцию с чипом, активировав сигнал передатчика.

Вселенная, как же хотелось спать. Прямо здесь — на полу, с ботинком в обнимку. Не опасайся я, что этим пущу на "нет" все усилия, предпринятые только что, так бы и сделала. Вернув маячок на место, я буквально вывалилась из открытых дверей в спальню, видя перед собой только притягательно манящую поверхность кровати.

Могу представить, какое я произведу впечатление на Актэю, когда, войдя в комнату, она обнаружит меня спящей в белоснежной постели — немытой, одетой в грязный комбинезон, да еще и в ботинках. Прости, синеглазка, но обувь — это самое ценное, что у меня осталось, боюсь, если сегодня ее сниму, то завтра уже не увижу ни ее, ни своей свободы.

Накрывшись с головой мягким пушистым пледом, я подтянула к животу колени, рассчитывая, что если кто-то попытается меня разуть, я тут же проснусь. Веки мгновенно налились свинцом, и я стала падать в зыбкую темную дыру, отстраненно подумав, что с Торном я так и не поговорила.

Глава 23

Глава 23

Не могу сказать точно, на сколько я вырубилась, но первое, что я сделала, открыв глаза — это проверила наличие ботинок и возблагодарила Вселенную за то, что до них, к моей радости, никто не добрался. Видимо, спящую меня тактично решили не беспокоить, а может, входить в комнату к тар дэ без ее разрешения у них тоже считается верхом неприличия — не знаю. В любом случае мне это было на руку.

Спальню заливал яркий дневной свет, и я, приподнявшись на локтях, огляделась по сторонам, вспомнив, что даже не успела как следует рассмотреть обстановку, а она, к слову, впечатляла, начиная от кровати, которая оказалась круглой, со слегка приподнятым каркасом у изголовья, и заканчивая футуристическим дизайном потолка, стен и огромного, во всю стену выгнутого, панорамного окна. Углы окна были мягко скруглены, а на изогнутом волной подиуме перед ним располагались два шарообразных кресла и такой же столик. Все это было таким белым и сверкающим, что ощутила себя посреди всего этого великолепия грязной кляксой, а потому, поднявшись с постели, отправилась мыться, пока кто-нибудь не пришел и не вымыл меня принудительно.