— Ап… — раскрыла было рот я, и в тот же момент была запихнута в кабинку.

В попытке успокоиться, я шумно выдохнула и стала быстро раздеваться. Черт с ним, с этим флэтпадом. Если Стэнфорд надеялся что-то в нем обнаружить, то его ждал полный облом. Ничего интересного я в своем гаджете никогда не хранила. Впрочем, и в аппарате Шо, который находился в сейфе моей каюты, он тоже вряд ли обнаружил бы для себя что-то любопытное.

— Я тебе тут парочку дрэйкерских прог установил, — отозвался из-за закрытой двери привалившийся к ней Стэнфорд. — Выйдешь — расскажу, как ими пользоваться и для чего нужны. Нам в работе обязательно пригодятся. И давай, шевелись быстрее. У тебя в распоряжении пять минут. Ты чего это сегодня так поздно встала?

— Бурно ночь провела, — вставая под струи воды, злорадно сообщила подслушивающему под дверью Стэнфорду. — Вот и проспала.

Из-за перегородки раздалось самодовольно-насмешливое:

— Ох, и врушка ты, Ривз. Твое возвращение на корабль Элис зафиксировала еще в семь часов. А после восьми ты из своей каюты даже не выходила.

Ну, железяка. Ну, сдача. Поговорим мы с тобой «между нами, девочками».

— А какого заклинившего затвора вы интересовались у Элис моим местонахождением? Следите за мной?

— А я за всеми членами команды слежу, — невозмутимо выдал Стэнфорд. — Ты же член команды, Ривз?

Я замолкла, яростно обмываясь под душем, а после включила сушилку на полную мощность, чтобы не слышать веселого посвистывания мужчины у меня под дверью. Врет же нагло — и не краснеет.

Когда я выбралась из кабинки, в коридоре кроме Стэнфорда уже никого не было, и только поэтому я позволила себе выдрать из его рук свой флэтпад, сердито заметив:

— Отвратительная привычка брать чужие вещи без спроса. Вас в детстве этому не учили?

— Не-а, — расплылся в какой-то немыслимо-счастливой улыбке Стэнфорд, вызвав у меня сильные подозрения насчет того, зачем ему понадобился мой аппарат. — У нас, босяков, все общим было. И незаметно стырить чужую вещь считалось геройским поступком.

— Извините, — расстроилась я. Напоминать мужчине о его детстве, зная, каким оно выдалось нелегким, с моей стороны было крайне бестактно. — Не хотела вас обидеть.

— Эй, да ты никак жалеть меня вздумала? — легонько приподнял мое лицо за подбородок мужчина, и вдруг замер, склонив к плечу голову. — Ты… — произнес он, разглядывая меня с каким-то удивленно-обескураженным выражением, словно впервые в жизни увидел.

— Что? — вдохнув и забыв выдохнуть, шепнула я.

— Впервые вижу тебя с распущенными волосами, — Стэнфорд поднял руку, невесомо коснувшись упавшей мне на щеку пряди, и мне показалось, будто от пальцев мужчины исходит такой жар, что я сейчас начну таять, как желе на солнце. — Красивые, — чуть хрипловато признался он, сжав в горсть мои рассыпавшиеся по плечам завитушки.