— Это приказ. Не обсуждается, — жестко отчеканил Стэнфорд и, отстегнув фиксаторы, приказал Рамосу готовиться к вылету.

Пересев в капитанское кресло, я проводила Стэнфорда долгим взглядом, а после попросила Пола связаться с бортом КL961, а Элис доложить обстановку.

— Капсула к вылету готова, тэйдор Ривз, — отчиталась она.

— Капитан Стэнфорд, со спейса сообщили, что для вас открыт седьмой док. Можно вылетать, — передала я по переговорному устройству.

— Спасибо, Шарлотта, — прозвучал в наушниках голос капитана, вызвав у меня в ответ тихий вздох:

— Удачи.

Подготовив медотсек к приему пациента, я ожидала чего угодно по возвращению Стэнфорда, но только не того, что оказалось в итоге.

Сначала через микрофоны, отправившихся на спейс Ферги и Стэнфорда, подключенные к сети капитанской рубки, послышались шум, топот и чьи-то вопли, причем совершенно не разобрать женские или мужские, а потом сквозь их смешанный гул пробился властный бас Просто Бога, в перерывах между приказами что-то ласково нашептывающий непонятно кому.

На мой вопрос: «Командир, что у вас происходит?» мне никто не ответил, Стэнфорд только громыхнул: «Ривз, готовь стыковку», и вырубил связь.

Стрелять и мазать. Это было подло с его стороны — оставить меня томиться в неизвестности и тревоге без связи. Я думала, что поседею, пока капсула вернется на стрэйнджер, а когда выбежала навстречу появившимся из шлюзового отсека Стэнфорду и Ферги, то поняла, зачем капитан отключил микрофоны.

Девушка, которую он нес на руках, застонала так отчаянно и громко, что у меня волосы дыбом на затылке поднялись.

— О Господи, что с ней? Она ранена? — спросила у мужчин, заметив, что подол ее длинного платья намок и потемнел.

— Ривз, ты с кометы рухнула? У нее воды отошли. Она рожает, — пролетел мимо меня Стэнфорд, и только тогда я разглядела и огромный живот у принесенной со спейса пассажирки, и белого как мел Ферги, семенящего за капитаном с ее сумочкой в руках.

— Рожает? А мы тут при чем? — пробежав за шефом, я замерла на пороге медотсека, с ужасом наблюдая, как он укладывает на кушетку медкапсулы подвывающую девушку.

Стэнфорд многозначительно приподнял бровь, припечатав меня взглядом, мол, расскажи-ка мне, такая умная, по чьей прихоти мы в такой заднице.

— Тише, маленькая, — присев на корточки и положив на лоб роженицы ладонь, проворковал он. — Потерпи немножко, моя хорошая. Сейчас ненадолго отпустит.

— Может, ей что-то обезболивающее вколоть или водички дать? — участливо предложил Ферги.

— Уйди, придурок, — сердито зыркнул на него Стэнфорд и снова ласково погладил стонущую девушку. — Смотри на меня, девочка. И дыши, как я тебя учил. Роды ведь первые?