Очень скоро до него дошло, что это не лес, а средоточие магии ухов – одно из их легендарных деревьев, разросшееся до невероятных размеров. Теперь было ясно, почему на место обитания этого древа не натыкались случайные путники, почему даже высшие маги до сих пор не обнаружили его. Где оно находилось, Стар себе совершенно не представлял, но зато он прекрасно понял, чтО такое удивительное открытие значит для Мира.

И уж тем более твердо знал, что не может позволить себе забыть столь важное донесение Собору, неосторожно хлебнув из кувшинца.

Из нужника, указанного ему подвернувшимся чухом прямо на выходе из дивного зала, Стар отправился бродить по этому волшебному лесу, нет, по дереву-дворцу, нисколько не таясь сопровождающих его невидимых сторожей, поражаясь и запоминая. Не забывая всем видом своим изображать удручённого пленника.

А главное, пытаясь обнаружить малейшую зацепку за хвост удачи, по уверениям Лара сопутствующей каждой второй жаббке, угодившей в жбан со сметаной, то есть, высматривая хоть какую-нибудь лазейку, которая вывела бы его отсюда…

Так он вышел на нижние окраинные ветви дерева-леса. Его не останавливали. Там, за ветвями, куда ни кинь взгляд, тёмной громадой тянулись голые скалы. Здесь просветы между могучими ветвями были больше, а причудливые переплетения – реже, здесь, внизу, как ни странно, уже можно было увидеть над головой солнце на синем, безоблачном небе – единственное, что связывало томившегося здесь витязя с оставленным за прочной стеной заклятия Миром. И его не охраняли. Бежать и плутать в теснинах Гряды, окутанных колдовской завесой, без оружия, без оберега, без воды и пищи?

Отсюда невозможно сбежать. Да мало ли что она сказала! Стар не терял надежды. Пусть он и не был выдающимся учеником, зато учителем его был сам Никтус. Если заклятие поддалось тебе хоть однажды, учил тот, память о том, что оно преодолимо, навсегда останется с тобой. Эта память подпитает твои силы, даже если ключ к заклятью окажется утерян. Магия – наука. Но от точных её отличает ничтожно малая особенность – постоянная вероятность чуда: конец просчитан, выверен и неизбежен, но вдруг случается оно… Чем больше удачных творений, чем богаче память о творимых чудесах, тем больше вероятность чудесного избавления от всякой напасти.

Другими словами, если вошёл с оберегом, почему бы, пусть без него, и не выйти?

Гипнотическая вязь стволов, ветвей и листьев, купающихся в причудливой игре света, настолько завораживала глаз, что он не сразу заметил под ногами, в просвете между ветвями, узкую каменистую тропку, поросшую редкими пучками жёстких трав. Ею, вероятно, уходили в Гряду здешние дозоры. Тропинка, казалось, никуда не вела, но Стар продолжал придвигаться к ней вдоль просвета, делая вид, что нисколько не интересуется тем, что у него там под ногами. Над скалой пронеслась стайка мелких птах, нырнула вниз. Сомнений не было – тропка терялась в узкой, залитой густым туманом, межскальной ложбине, и не могла, просто не имела права обрываться там! Вот он – случай.