— Хватит! — сквозь хохот выдавил из себя Даркен. — Прекрати! Я тут, между прочим, глубоко нравственно страдаю, а ты своим формализмом всю атмосферу рушишь!

Девушка недовольно насупилась.

— Ну прости, что я пытаюсь сэкономить роду Маллой деньги. Мне казалось, ваша семья переживает не самые лучшие времена, раз мне бюджетов на реконструкцию бывших владений Сковронского выдали таких скудных.

Хоть объективных причин для смеха и не имелось, «номер один» согнулся в новом приступе ржача. Отчего-то в этот конкретный момент ему показалось особо забавным, что Бронька с каких-то крендельков решила, что на неё хоть кто-то хоть когда-то возлагал ответственность за восстановление хоть чего-то за исключением дорожного полотна в Коваче, без которого движение транспорта будет изрядно затруднено.

Занудка была настолько помешана на «правильном», что ей в голову не могла прийти идея оставить всё, как есть и просто стричь дальше налоги. Похоже что несмотря на резко возросшие доходы уровень жизни у слечны Глашек не особо-то поменялся по сравнению с показателями начала учебного года. Проклятье, она ведь даже живёт в том же здании, в котором работает, как какой-нибудь гастарбайтер из Румынии. Сходство только усиливалось, если учесть факт незаконченной стройки.

— Нет, Бронь, — наконец, выдавил из себя Даркен. — Ты — плохой инженер.

— Отчего же?! — гордо вздёрнула девушка носик.

— Ты не понимаешь принципа «работает — не трожь».

— Если что-то работает, значит оно недостаточно улучшено! — возмущённо воскликнула девушка, а затем тотчас же потеряла весь запал.

Понурив голову и плечики, она подошла к ближайшей стене и устало опёрлась на неё, рассеянно скользя рукой по правому бедру. Глядя на то, как пальчики нервно отдёргиваются после некоторых казалось бы особо аккуратных прикосновений, легко было понять, что под рваной тканью и слоями крови скрывалась немаленькая такая гематома.

Очередной смешок застыл у Даркена на губах, так и не решаясь вспорхнуть с них. И хоть физия молодого человека всё ещё была искажена какой-то не шибко здоровой лыбой, в серых глазах его не наблюдалось ни искорки веселья. Лишь сочувствие и лёгкая горечь вины.

Хоть Глашек и была некромагом, причём боевым некромагом, из числа лучших, она оставалась девушкой. Существом, которому не место в подобных разборках.

Рука Маллоя-младшего начала-было движение к раненному бедру, но застыла. Во-первых, потому что было как-то нелепо лечить ранения тыкая в них магической циркуляркой, а во-вторых, мужчине банально следовало избегать подобных прикосновений. По крайней мере, посреди улицы, да ещё и когда хозяйка бедра имела все поводы истолковать попытку помочь превратно.