Великий Свет, избавь меня от злобы глупцов!

А если нельзя избавить, дай мне силу превозмочь, а если не пре­возмочь, то хотя бы выдержать. Я согласен и на это.

Сидя в лунном свете, я ощущал, как смятение последних двух дней расходится, словно комья грязи под сильным дождем. Я глубоко вби­рал в легкие спокойствие спящего мира и решение вырисовывалось все отчетливее.

Аврелий должен стать Верховным королем, признанным правите­лем Британии. Надо, чтобы короли принесли ему присягу и никто не смел оспаривать его власть. Это важнее всего. Если удастся достичь цели, не разжигая недовольства, тем лучше.

К тому времени, как луна скрылась за дальним холмом, план об­рел очертания. Я отправился спать, довольный тем, что решение най­дено. Мне казалось, что я только-только лег, когда Пеллеас разбу­дил меня такими словами:

— Господин Мирддин, король желает говорить с вами.

Я поднялся, зевая, плеснул в лицо воды из тазика, который он мне подал, и пошел к королю. Аврелий сидел за столом и держал в руках каравай хлеба. Его черные кудри были всклокочены. Мне не показа­лось, что ночной сон утишил бушевавшую в нем бурю. При моем по­

явлении король приподнялся с места, опомнился, снова сел и протя­нул мне ломоть хлеба. Утер сидел на дальнем конце стола и выглядел плачевно; его тоже вытащили из постели.

— Ну, Мудрый Советчик, — сказал Аврелий, — удостой нас своей речью. Буду я Верховным королем или отшельником? Что мне де­лать?

— Ты будешь Верховным королем, — заверил я, — но не сейчас.

— Не сейчас? — Он поднял брови. — Сколько же мне ждать?

— Пока настанет время.

— Говори яснее, Пророк. Сколько именно?

Я изложил ему свой план и закончил следующими словами:

— Итак, отошли оставшихся королей в их земли. Скажи, пусть со­бирают подать и ждут твоего зова — который последует, как только ты будешь готов.

— И когда ж это будет? — Хитрая улыбка коснулась его губ, ибо он в один миг понял мой замысел.

— К Рождеству.

— Да! — Он с криком вскочил на ноги. — Отлично придумано, Мирддин!