— Предоставьте это мне, — молвил я. — Есть место, где вас при­мут сообразно вашему сану и окружат роскошью.

Утер поднялся. Его устроил мой план или, по крайней мере, прель­стила перспектива ничего больше не решать до завтрака. Он направил­ся в свой шатер, я тоже встал.

— Мерлин. — Аврелий подошел и взял меня за плечи. — Я упрям и необуздан, но ты — сама выдержка. Спасибо за терпение, друг. И за мудрый совет.

Верховный король по-братски меня обнял и вышел объявить сво­им вождям, что они могут возвращаться домой на время страды, а он приглашает их всех в Лондон на Рождество, когда и примет корону.

— Рождество, это когда? — спросил Кередигаун.

— Зимний солнцеворот, — отвечал Аврелий.

— А где вы будете до той поры, государь? — спросил Теодриг. — Куда отправитесь?

— Я еду с моим мудрым советчиком. — Аврелий с улыбкой заго­ворщика повернулся ко мне. — Время до восшествия на престол я проведу в молитве, бдении и слушании благочестивых наставлений.

Эти слова ошеломили всех не меньше, чем если бы Аврелий объ­явил о решении отречься от престола и принять постриг. Вожди пере­глядывались и говорили, что в жизни ни о чем подобном не слыхива­ли. Аврелий оставил их в растерянности хлопать глазами.

— Я призову вас, как приблизится время, чтобы вы были готовы явиться ко мне со всей учтивостью. — С этими словами он вернулся в шатер, а они остались смотреть ему в спину.

Более царственного жеста придумать было невозможно.

ГЛАВА 9

г

Разумеется. мне следовало видеть яснее. Надо было догадаться, к чeму все идет. Различить очертания, которые принимало грядущее.

Взор мой был по-прежнему ясен, я мог бы уберечь Аврелия. И главное, я должен был узнать за происходящим руку Морганы, на­правляющей мир по угодному ей пути. Все это я мог бы увидеть и по­нять.

Мог бы... Пустые, ненужные слова. Как горек их привкус на язы­ке. Произнося их, ощущаешь во рту желчь и пепел. Да, я виноват во всем.

Аврелий был так счастлив, так уверен в будущем. А я был так рад провести эти месяцы у Аваллаха и снова увидеть Хариту, что и не стремился заглянуть дальше. Не чувствуя угрозы, я позволил собы­тиям развиваться своим чередом. В этом была моя ошибка.

По правде сказать, я боялся Морганы, за что и поплатился.