— Но ты же сам был невольником, знаешь, каково это!

— Моя ситуация была особой. И с этим я планирую бороться. А остальным рабам живётся не так уж и плохо… Вспомни себя.

Я замялась.

Стоило отдать должное — он говорил верные вещи. Пока я ничего не нарушала, пока была послушной — никто меня не трогал.

— Да я там едва не отупела! — Возразила всё-таки.

— Потому что предпочла скрыть свои таланты. И я тебя в этом никоим образом не виню. А, вообще, среди низших рабов обычно остаются люди недалёкие…

Не могла не согласиться. Успела пообщаться…

— Ладно. Допустим. Но женщины! Если ты их защищаешь — значит, расширишь их права?

Однако, вопреки моим ожиданиям, Инквизитор отрицательно помотал головой:

— Нет. У Империи оптимальная структура общества. И её мощь это подтверждает.

Слов не было.

— Ты в большей мере сын своего отца, чем мне казалось. — С горечью в голосе резюмировала я. — Раз решил продолжить его политику.

— Это политика Патриора. — Не моргнув глазом, парировал Инквизитор. — И я признаю её действенной, хотя и не поддерживаю жестокость.

«Которой сам же и отличился!» — чуть не ляпнула я, но вовремя прикусила язык.

Обижать собеседника точно было нежелательно. От него зависела жизнь Луара… Да и моя тоже.

— Однако при этом ты оставляешь всё по-прежнему… — Предприняла последнюю попытку образумить любимого.

— Я собираюсь показать Империи другой пример. Через некоторое время жить там станет легче, а дышать — свободнее. Поверь.

Я верила. Хотя проверять не имела ни малейшего желания…

Внутри меня яростно боролись ненависть и любовь. Они рвали душу на части, терзали сердце, не оставляя в покое и разум… Было до боли обидно. Я спешила к счастью, а теперь уже сомневалась, что оно возможно. Не с таким императором…

Да, я была согласна на Патриор. Но рассчитывала, что Империя превратится в обычное государство. Снесёт возведённые стены, раскроет границы, начнёт сотрудничать с другими планетами. Станет, как все…