Мои мысли здесь окрашены черным. И это предупреждение: гнев ведет вовсе не туда, где мне хотелось бы оказаться. А потому осторожней…

…я буду осторожна.

И надеюсь, что матушка моя получит заслуженное и после смерти.

Получит.

Мертвый бог умеет улыбаться.

Мертвый бог не любит, когда люди пытаются играть с ним. А матушка моя… она не слишком умна. Умный человек не станет связываться с демонами.

…и я очнулась. Я знала, что произошло, и это знание причиняло боль, пусть и болеть-то было нечему. Иоко… давно ушла, и она будет свободна, словно чайка, а я… это ведь на самом деле не мои родственники.

И не мне…

…горький отвар.

И новая порция мази, покрывающая лицо и шею, и руки тоже. Оказывается, я успела получить ожоги. Где и когда? Не помню. И это тоже возмущает господина Нерако. Безответственно с моей стороны…

…пускай.

Он уходит, а тьеринг возвращается. Он хмур. И зол. И качает головой, но не грозится запереть, а меня не отпускает страх, что он возьмет и исчезнет. Вдруг да шрамы мои или уродство отпугнут его? Мужчины боятся уродства.

А он устраивается рядом.

Садится и рассказывает сказку о небе, в котором проросло великое дерево. Как? Кто знает, может, белка по облакам затащила. Белкам случается забираться в самые странные места, когда они от куницы убегают…

…он говорил.

А я смотрела на него. Слушала… слышала что-то… у меня тоже будет, что рассказать.

…про колдуна, который взял и поверил женщине, забравшего его с улицы. Не сразу, конечно, те, кто растет на улице, плохо умеют доверять, но она была терпелива, а он — ребенком.

…он пришел ко мне на третий день, переступив через кошку, пса и спящего Урлака. Провел ладонью над головой тьеринга и сказал:

— Он упрямый. А ты бестолковая, — исиго присел рядом и сложил руки на коленях. Пальцев у него по-прежнему было девять. — Чего ты хочешь?

— Ты свободен?