— Как и я. Видишь ли, метки изоляции на этой ткани нужны, чтобы я точно знал, что ты не сможешь уйти. Я хочу быть уверен, что ты не сбежишь, — Ричард продемонстрировал императору неискреннюю улыбку. — Я не хочу, чтобы мне пришлось гоняться за тобой и в конечном итоге вытаскивать из какой-нибудь укромной темной дыры.

Сулакан пристально смотрел на него, но не пытался доказать, что может уйти, если захочет. Они оба знали, что у него не выйдет, по крайней мере до тех пор, пока эта ткань с древними метками изоляции преграждает выход.

Ричард повернулся и положил ладони на Регулу. Краем глаза он заметил, как император Сулакан поднял руки, собираясь призвать свои оккультные силы.

— Время возвращаться домой, — с улыбкой сказал Ричард Регуле.

Он сунул в уши затычки из мягкого воска, утрамбовал их большими пальцами, а затем молниеносно снял перевязь с мечом и положил его поверх трех черных как сама смерть шкатулок Одена. На сверкающих ножнах были выгравированы  древние символы, служившие ключом к силе.

Оккультные силы Сулакана заставили комнату содрогнуться, и пыль тоненькими струйками посыпалась с потолка. Ричард чувствовал силу, вцепившуюся в него в попытке разорвать на части.

Прежде, чем стало слишком поздно, Ричард глубоко вдохнул и запрокинул голову.

Настал его черед.

Призвав всю свою силу, Ричард издал мощный крик, высвобождая зов смерти из глубин своей души. При помощи могучего дара, который Ричард скрыл под слоем яда в самом центре своей сущности, он вытолкнул наружу ядовитый зов смерти.

Из-за затычек из воска он ничего не слышал, но знал, что комнату наполняет крик смерти. Из глубин своей сущности он выпустил на волю ярость своего дара, смешанную с гневом меча, наконец, позволяя дару направить зов смерти вверх и наружу.

Сулакан прижал ладони к ушам.

Крича, Ричард стиснул руки в кулаки. По комнате начала кружить тьма, затягивая пыль и грязь. Все тряслось. Пол содрогался. Аккуратные стопки металлических полосок вдоль стен опрокинулись, и пластинки разлетелись по полу. Вихрь тьмы, который вращался все быстрее, начал подхватывать металлические полоски, всасывая их в себя.

Машина предсказаний задрожала.

Стоявшие на ее крышке три шкатулки Одена, поверх которых был положен меч, схлопнулись в одну шкатулку, и из нее вырвался резкий, ослепительный свет, который исходил из самого центра тьмы — мира мертвых внутри Регулы. Луч света выстрелил вверх, разрывая потолок и унося с собой каменные блоки. Свет Одена, вырвавшийся из комнаты Регулы, пронесся по Саду Жизни, разрушил стеклянную крышу и взлетел в ночное небо, к звездам. Обломки и стекла брызнули во все стороны от луча света, и ночь превратилась в день.