– Кому? – растерялся Кантор, вертя в руках волшебную чакру и не в силах сообразить, куда ее деть в данный момент и как носить в дальнейшем.

– Ей, – повторил Элмар, кивая на сверкающее кольцо. – Ты разве сам не заметил, что ни разу не порезался, когда брал ее и пробовал метать? Разве не знаешь, что все остальные обязательно резались, даже если Шанкар разрешал и давал из рук в руки? Лично я чуть без пальцев не остался, больше не просил.

– А сейчас?

– Сейчас нет, но зато остальные такие же любопытные, как ты, ходят с забинтованными руками. Даже Кира полдня палец изо рта не вынимала.

– Что, все?

– Практически все. Кроме Флавиуса. Но если уж выбирать между тобой и Флавиусом…

– А король? – поспешно перебил его Кантор, уводя разговор подальше от господина Флавиуса.

– Король? Угадай с трех раз.

Кантор подумал и почти сразу догадался:

– Не стал пробовать.

– Точно. Такое впечатление, что он и тут заранее знал, чем его попытка кончится. Предусмотрительный он у нас, аж противно… Да положи ты ее на стол, вертишь в руках, не знаешь, куда деть. А как под нее пояс приспособить, я тебе потом покажу. Я помню, как Шанкар носил. И знаешь… мне кажется, он бы одобрил мое решение. Не знаю почему, просто так кажется. А если я ошибаюсь и у него есть другие соображения, пусть тебе приснится и сам скажет. А то мне он упорно сниться не желает… Ольгу только за смертью посылать, она сама поперлась на кухню, что ли?

– Слуги хоть знают, кто она такая? – уточнил Кантор. – А то еще пошлют подальше с ее указаниями, а она скандал затеет…

– Ну что ты, конечно, знают, это же двор. Здесь знают, кто есть кто, особенно если дама бывала в гостях у короля, знаменита на всю страну как победитель дракона и к тому же выглядит так, что ни с кем не спутаешь. Ни один придворный не осмелится ее куда-либо послать, зная, как к ней благоволят король и королева, а также зная, с кем она спит. Ты второй день ошиваешься во дворце, а тебя уже повально боятся все, кто неспособен за себя постоять. Да и кто способен, пожалуй, тоже, разве что не так сильно, да честь воина не позволяет признаться. Точно поручиться могу только за Флавиуса, этот наверняка не боится.

– Верю, – согласился Кантор, умолчав о том, что Флавиуса он сам боится, только честь воина не позволяет признаться. – И еще могу добавить, что Камилла тоже не боится ни капельки… А вот и Ольга, зря ты так беспокоился.

– О чем беспокоился? – заинтересовалась Ольга, занимая свое место за столом.

– Куда ты пропала.

– Ой, только не смейтесь. Меня изловила в коридоре Акрилла и начала плакаться на бессовестную неверность твоего прадедушки…