– Филипп де Клермон был виновен в грехе гордыни. Единственный истинный Отец – это Бог. Вы же христианин, Мэтью. Мы не можете не согласиться. – Хаббард говорил с жаром истово верующего.

– Возможно, – ответил Мэтью, словно всерьез раздумывая над доводами своего вампирского внука. – Но пока Бог не призвал нас к себе, главой буду я. Нравится вам, Эндрю, или нет, в глазах других вампиров я являюсь вашим патриархом, главой вашего клана, вашим альфа-самцом. Называйте, как вам угодно. И по вампирскому закону все ваши дети, включая Джека и тех, кого вы усыновили и удочерили, – все эти демоны, ведьмы и вампиры… они мои.

– Нет, – покачал головой Хаббард. – Я никогда и никоим образом не хотел принадлежать к семье де Клермон.

– Ваши «хочу» и «не хочу» уже не имеют значения. – Мэтью поставил стакан на стол и взял меня за руку.

– Чтобы требовать от меня верности, вам придется признать Бенжамена – моего создателя – своим сыном. А вы этого никогда не сделаете, – заявил Хаббард, начинавший терять самообладание. – Будучи нынешним главой де Клермонов, Болдуин очень серьезно относится к чести семьи и занимаемому ею положению. Учитывая проклятие, обитающее в вашей крови, он не позволит вам отпочковаться.

Мэтью не успел ответить на вызов Эндрю. Раздался предостерегающий крик Корры. Догадавшись, что Джек проснулся, я встала, собираясь подняться наверх. Я помнила, как в детстве он пугался незнакомых помещений.

– Оставайся здесь! – велел Мэтью, сильнее сжав мою руку.

– Джек нуждается во мне! – возразила я.

– Джек нуждается в сильной руке и твердых рамках, – мягко, но властно сказал Мэтью. – Он знает, что ты его любишь. Его захлестнут сильные чувства, а сейчас он вряд ли с ними справится.

– Я ему верю. – Мой голос дрожал от гнева и душевной боли.

– А я – нет, – жестко заявил Мэтью. – И не только гнев пробуждает в нем бешенство крови. Любовь и верность – тоже.

– Мне что же, игнорировать его? И не проси.

Когда же он выйдет из роли патриархального римлянина и поведет себя, как надлежит настоящему отцу?

– Прости, Диана. – В глазах Мэтью мелькнула тень, которую я считала ушедшей навсегда. – Я вынужден поставить потребности Джека на первое место.

– Какие потребности?

Джек успел не только проснуться, но и спуститься вниз. Он зевал. Волосы торчали во все стороны. Лоберо протиснулся мимо хозяина и побежал прямо к Мэтью, рассчитывая на похвалу за добросовестную работу.

– Тебе необходимо охотиться. Увы, луна сегодня слишком яркая, и даже я не могу управлять небесами. – Ложь лилась с языка Мэтью как мед; почесав Лоберо за ушами, он добавил: – Мы все отправимся: ты, я, твой отец и даже Галлоглас. Лоберо тоже может пойти с нами.