Наверху Мэтью уложил меня на просторную кровать, где мы спали несколько веков назад, когда жили в Блэкфрайерсе. Он молча меня раздел, внимательно изучая каждый дюйм моего тела. Со стороны это выглядело так, будто он неожиданно набрел на нечто редкое и драгоценное. Все действия совершались в полном молчании. Говорили его глаза и нежность прикосновений.

Несколько часов подряд Мэтью, если так можно выразиться, возвращал меня себе. Его пальцы стирали следы всех вампиров, демонов, ведьм и людей, с кем я общалась после нашего расставания. Потом Мэтью позволил мне его раздеть. Было приятно ощущать, с какой скоростью его тело отвечало моему. Я вспомнила четкие предупреждения доктора Шарп об опасности любых сокращений маточных мышц. Я не могла себе позволить снять сексуальное напряжение привычным образом, но мое вынужденное игнорирование потребностей тела не означало, что Мэтью должен делать то же самое. И тем не менее, когда я потянулась к нему, Мэтью остановил мою руку и крепко меня поцеловал.

«Вместе, – мысленно произнес он, и я услышала. – Вместе или никак».

– Фернандо, только не говори мне, что не можешь его найти, – заявил Мэтью, не заботясь о логичности своих слов.

Разговор происходил на кухне Клермон-Хауса. Мэтью готовил яичницу, одновременно поджаривая ломтики хлеба. Диана отдыхала наверху и даже не подозревала о мини-конференции в полуподвале, где помещалась кухня.

– Я и сейчас считаю, что нам нужно обратиться к Джеку, – сказал Фернандо. – Он хотя бы помог нам уменьшить число вариантов поиска.

– Нет. Я не хочу втравливать Джека. – Мэтью повернулся к Маркусу. – С Фиби все в порядке?

– Она находилась на волосок от беды, – мрачно ответил Маркус. – Знаю, ты не одобряешь желание Фиби стать вампиршей, но…

– Я даю свое благословение, – перебил сына Мэтью. – Только найди того, кто сделает это надлежащим образом.

– Спасибо. Уже нашел… Слушай, Джек просил разрешения навестить Диану, – помявшись, добавил Маркус.

– Пусть приходит сегодня вечером. – Мэтью ловко переложил яичницу на тарелку. – Заодно доставит колыбели. Ждем его около семи.

– Я передам ему, – пообещал Маркус. – Что-нибудь еще?

– Да, – сказал Мэтью. – Должно быть, кто-то снабжает Бенжамена сведениями. Если не удается найти самого Бенжамена, нужно искать его осведомителя. Или осведомительницу.

– А потом? – спросил Фернандо.

– Доставить их ко мне, – ответил Мэтью, покидая кухню.

Три дня подряд мы провели с Мэтью вдвоем в громадном пустом доме. Все это время мы почти не размыкали объятий, говорили мало. Вынужденные расставания длились считаные минуты, когда Мэтью спускался вниз, чтобы приготовить мне еду или принять деликатесы, доставленные из ресторана отеля «Коннот». Отель наверняка заключил с Мэтью бартер: еда в обмен на вино. Дом покинуло несколько ящиков «Шато Латур» 1961 года. За это я получала малюсенькие порции изысканных блюд, вроде перепелиных яиц вкрутую, помещенных в гнездо, свитое из съедобных водорослей и нежнейших равиоли. Последние были начинены такими же нежнейшими белыми грибами. Шеф-повар ресторана уверял Мэтью, что это кулинарное чудо прилетело из Франции сегодня утром.