— Господи, Руззлау, чистые письки — это святое! — укорил его Ибрахим.

Руззлау опешил… и застрекотал. Странно как-то застрекотал… Амата сообразила, что впервые слышит, как он смеется.

— Мы можем поесть, — сказал измененный. — Я хочу есть. Умирать голодным так же плохо, как умирать грязным.

Ибрахим положил на пол сумку. В молчании, слыша только сопение монстра, они принялись за консервы. Через несколько минут к ним присоединились Эль и Амата. Надевая грязную одежду на чистое тело, она брезгливо содрогнулась, но другой у нее не было, а стираться… она не настолько спятила, чтобы стираться сейчас.

Да и ходить в мокром будет тяжелее.

Время безжалостно тикало. Монстр не уходил долго… слишком долго. Прошло почти полтора часа, прежде чем его сопение стихло.

Руззлау взметнулся, как пружина. У Аматы остался час и одиннадцать минут, а у Руззлау… она не знала, сколько у Руззлау. Меньше. Его комната была выше всех.

Но теперь они шли быстрее. Полтора часа отдыха пошли всем на пользу. О Канэ никто не вспоминал. Первые три этажа вообще царила тишина — все прислушивались, каждый страшился снова услышать громкое сопение.

Только на двадцать четвертом этаже Амата вздохнула с облегчением. Кажется, оторвались.

Но расслабляться оказалось рано. На двадцать третьем этаже был пустой коридор без ловушек — Руззлау издали это почувствовал. Но в комнатах… во всех восьми комнатах стояли зомбоиды. Сутулые уроды покачивались и смотрели в одну точку.

И едва пленники вошли в коридор… как зомбоиды переступили пороги.

Комнатные монстры вышли из комнат!

— Тхай гагигаш!.. — почти сплюнул Руззлау. — Назад!

Взбегая по лестнице, Амата чувствовала, что ее мир переворачивается. За четыре месяца она слишком привыкла к нескольким правилам… довольно нелепым правилам. Но теперь они стали нарушаться… башня нарушала собственные правила!

Буфф… Буфф…

До этого было просто страшно. Теперь вернулся леденящий ужас. Руззлау и Ибрахим взлетели на двадцать четвертый этаж — и тут же метнулись к другой лестнице. Амата и Эль едва за ними поспевали. Они бежали изо всех сил, спустились на другой двадцать третий этаж… на нем, к счастью, зомбоидов не оказалось.

Буфф… Буфф…

Прятаться в комнате было уже нельзя. Время поджимало. К тому же если комнатные монстры стали выходить наружу — почему коридорному не зайти внутрь?!

Пленники это даже не обсуждали. Всем и так все было понятно. Словно перепуганные зайцы, они спустились на двадцать второй этаж… двадцать первый… двадцатый…

Кажется, тварь из стен снова отстала. Потеряла их… или просто начала двигаться беззвучно. Сейчас Амата не удивилась бы и этому.