– Я привёз от подножья Огненного Трона слово привета верным детям Царицы… Ты, верно, Лихарь?

Смекнуть было легко. Мартхе не ошибся: перед Златом стоял вылитый Гайдияр, только моложе. Лицо, осанка, мужественная и грозная стать…

Лихарь снова поклонился:

– Мой господин чтит вниманием самого последнего из котляров.

С ним вышли здравствовать Злату ещё двое, сходные, как отец и сын. Только старший почтенное брюхо уже нагулял, а младший пока нагуливал.

– Идём в тепло, достойный свет Коршакович, хватит перед воротами без правды стоять! В мыльне отогреешься, угостим, чем богаты…

Злат сказал:

– Владыке Хадугу доносят, Шегардай вот-вот украсится новым дворцом вместо старого. А сам я вижу: ты будешь добрым державцем тому дворцу, сын Гелхи.

Польщённый Инберн распушил усы. Всякому радостно сознавать, что его имя знают в столице, в покоях Высшего Круга. Он хлопнул по плечу круглолицего парня, вытолкнул вперёд:

– Вот, наглядочка готовлю, за меня служить в доме Владычицы… Он тебе всё у нас покажет, расскажет. Кланяйся, Лыкаш, благородному Коршаковичу!

«Лыкаш», – подтверждая догадку, кивнул про себя Злат. Вслух сказал:

– Я лишь скромная щепка от восьмой ступеньки трона. Доведётся ли повидать здешнего волостеля, великого котляра?

Лихарь ответил:

– Мы нынче к вечеру учителя ждём.

Злат всё же пренебрёг советами Мартхе, вздумал явить понимание воинского пути:

– Он, верно, с орудья идёт во славу Владычицы?

Брякнул, сразу понял оплошку. Мораничи переглянулись. Лихарь не унизил знатного гостя, ответил тонко:

– Наш великий отец по земле ходит и воздухом дышит во славу Владычицы. Он третий день сыновей на лыжах гоняет, ныне, вышней милостью, возвратится.

«Прости, друже! Впредь нипочём твоего вразумления не покину…»

Инберн толкнул воспитанника. Воробыш кашлянул, отважился подать голос: