Мы с Морфеем подкрадываемся к стеклянной витрине. Чудище поворачивает голову в нашу сторону, гремя цепью. Держась за руки, мы замираем.

Молочно-белые глаза скользят по мне, не в силах сфокусироваться. Меньше всего я ожидала увидеть такое. Серая носорожья шкура, покрытая ямами и буграми, треугольная кошачья голова с клыками, как у саблезубого тигра, огромные ноги, выгнутые наружу, как у ящерицы… Шипастый хвост машет из стороны в сторону. Зверь принюхивается. Один из эльфов-рыцарей щелкает языком, чтобы его отвлечь. Брандашмыг с рыком поворачивается на звук, и из пасти у него струйками течет слюна.

Морфей ослабляет хватку на моем запястье, когда мы подходим к витрине, и передает мне медвежонка. Он возится с ключом и замком. Повинуясь какому-то рефлексу, мои крылья трепещут. Я вздрагиваю и замечаю встревоженный взгляд Морфея, но уже слишком поздно.

Движение привлекает внимание брандашмыга. Он издает рев, и его зловонное дыхание окутывает нас горячим облаком, влажным, как летняя гроза.

Оказавшись без всякой защиты, я визжу в ответ так, что у меня чуть легкие не рвутся.

Морфей отпихивает меня за спину, когда к нам устремляются три языка. На конце каждого из них – змеиная голова, которая разевает беззубую пасть и шипит. Они похожи на гигантских угрей, но не таких мирных и красивых, как мои домашние любимцы. Я чуть с ума не схожу, когда один из языков оказывается совсем рядом с лицом Морфея. Тот пригибается, но языки обвивают его вокруг пояса и лодыжек. Морфей падает на колени; его подтаскивают к краю возвышения…

– Морфей!

Я напоминаю себе, что беспокоюсь только за свое желание. Но стоит увидеть Морфея беспомощным, как во мне пробуждается маленькая девочка, которая некогда с ним дружила. Охваченная ужасом, она выбирается из глубины моей души. И тогда я отбрасываю смычок и кидаюсь к Морфею.

Я приземляюсь животом в лужу вонючей слизи. Кринолин колыхается надо мной.

– Хватайся! – кричу я, цепляясь за пальцы Морфея, но он отталкивает мои руки.

– Нет, Алисса! Это не главное! Возьми меч! Освободи улыбку!

Языки стаскивают его с возвышения и подтягивают ближе к слюнявой пасти. Один из языков, обвившись вокруг пояса, прижимает крылья Морфея к спине. Шляпа летит наземь.

Я кое-как встаю, путаясь в юбках и шатаясь. Едва обретя опору под ногами, я возвращаюсь к витрине и поднимаю стекло. Рукоять стрижального меча кажется теплой даже сквозь перчатку. Каждое мое прикосновение оставляет светящиеся синие отпечатки на серебристом металле.

Чей-то крик вновь привлекает мое внимание к схватке. Грациозные и смертоносные, эльфы-рыцари прыгают на спину брандашмыга и тщетно полосуют его шкуру мечами. Карточные стражи тоже бросаются в бой. Они выделывают замысловатые акробатические трюки, выстраивая башню выше головы чудища, а потом опрокидываются и на лету колют копьями змееобразные языки.