Стас снова подмигнул Зореню.

– А вот и нет! Не только волчий род, держава древняя оживает. С четырех земель полки пришли. Шире надо смотреть, дед! Глаза нараспашку держать.

Старик растерянно оглянулся на соседей. И потянулся мосластой, почерневшей от старости и работы пятерней к бороде.

Стас и Зорень переглянулись и весело засмеялись. А вскоре к ним присоединился и дребезжащий смех старика.

– Не доглядел, винюсь. Глаза стариковские со слезой, и впрямь видеть плохо стали. Оконфузился.

И снова виновато оглянулся на соседей.

– Когда в путь, побратим? – спросил Стас, сгоняя с лица улыбку, когда старик отошел от них. – Веста поди-ка заскучала в Волчке? И то сказать, Волчок в сравнении с Соколянем – сущая дыра. К тому же и принц уехал…

– А когда ей скучать? По целым дням с коня не слазит. Но если это очень нужно, хоть завтра в путь. Может, вдвоем?

– Нельзя, Зорень. Кому-то и рубеж надо стеречь. Один Спень за всем не уследит.

Как булатный клинок в беззащитную плоть, вонзились полки Груздня в земли каганата. Беспощадным ураганом пронеслись они по кочевьям, вырубая дозоры и сторожи. Заполыхали казарские вежи. От горизонта до горизонта бушевало пламя, и стелился дым пожарищ. Словно копья разили полки, молниеносно и насмерть. Разлетались в стороны, сея смерть, и соединялись, как пальцы в мощный кулак, для сокрушительного удара.

На ходу меняя коней и почти без отдыха, вел Груздень свои полки к Казторану.

А между полками невесть откуда взялись волчьи стаи. Оглашая просторы каганата устрашающим воем, они разметали стада и конские табуны по степи. И показалось, что нет уже силы, чтобы остановить это, обрушившееся на каганат, безумие. И что кара богов настигла кочевья за бесчисленные грабежи и насилия.

Те, кто уцелел, спешно отступали, бросая шатры, нажитый скарб и скот, на юг или под защиту стен Казторана. Но это удавалось не всем.

Как из-под земли вырастали грозные всадники. Нещадно нахлестывая скакунов, засыпали на всем скаку меткими стрелами. С визгом летели из ножен мечи. И тогда уже спасения не было никому. Как многорукие дивы, нанося неотразимые удары своими сверкающими мечами, обрушивались они на казарские сотни и уносились дальше, оставляя после себя пепелища и мертвые тела.

А впереди всех неутомимо неслась полусотня воинов, одетых в волчьи шкуры вместо доспехов. А во главе на черном, как сама смерть, полудиком коне скакал устрашающего вида гигант в распахнутой на груди волчовке и с волчьей же оскаленной мордой на плече. Громоподобный его рык заставлял трепетать от страха даже не знающих его воинов Великого каганата и, загоняя лошадей, искать убежища в бескрайних степях.