Она снова прошептала:

— Ты знаешь «Двенадцать целебных трав»?

— Знаю.

Баррич научил меня ей, а леди Пейшенс намертво закрепила слова в моей голове. Я откашлялся. Когда я в последний раз пел песню, да еще на один голос? Жизнь назад. Я вздохнул и вдруг передумал.

— Вот песня, которую я узнал, когда был гораздо моложе, чем ты сейчас. Она о том, как выбрать хорошую лошадь.

Я откашлялся и напел:

Она помолчала, обдумывая.

— Это жестоко. Почему, если четыре белых копыта, то прогонять?

Я улыбнулся в темноте, вспомнив ответ Баррича.

— Потому что такие копыта бывают мягкими. Иногда. Белые копыта могут быть мягче черных. Ты же не захочешь купить лошадь, которая сразу захромает? Это правило не всегда работает, но зато напомнит тебе проверить копыта лошади перед покупкой.

— Ой, — пауза. — Спой еще раз, пожалуйста.

И я спел. Еще четыре раза, до тех пор, пока мой слушатель не уснул. Я взял лампу и на цыпочках пошел к двери. Аромат лаванды и мягкий отблеск свечи остался в комнате, когда я вышел в коридор. Я оглянулся на задрапированную кровать, огромную по сравнению с малышкой, которая спала на ней. Малышкой, которую только я могу защитить. Я тихо прикрыл дверь и направился в свою холодную пустую спальню.

Я проснулся на рассвете. Лежал неподвижно, разглядывая темные углы потолка спальни. Я поспал мало и все же сон покинул меня. Есть кое-что поважнее.

Детеныш.

Мое дыхание сбилось. Иногда я слышал голос моего волка так ясно, будто он все еще жив. Это было чудо Уита, что случалось с людьми, слишком долго связанными с животным. Прошло больше двадцати зим, как я потерял Ночного Волка, но в этот момент он вернулся, я почувствовал толчок, будто холодный нос проник под одеяла. Я сел.

— Еще так рано, — проворчал я, но перекинул ноги через край кровати.

Я нашел чистую тунику и штаны, оделся. В моем окне просыпался прекрасный летний день. Я опустил шторы и глубоко вздохнул. Энергия покинула меня, и это казалось удивительным. Молли, подумал я. Я верил, что разбаловал ее вниманием и подарками. На самом деле, это она разбаловала меня, позволяя с самого утра думать о своих личных делах, не заботясь больше ни о ком.

Волк во мне был прав. Когда я тихо постучал в дверь Би, и, после чуть слышного приглашения, вошел, она уже проснулась и рассматривала груду одежды, вытащенную из шкафа. Ее светлые волосы торчали во все стороны.