— Вы не сказали, сделать или нет, — напомнил Олух. — Просто скажите, и сделаю.

— Думаю, отнимать чьи-то воспоминания неправильно и плохо, — ответил я.

— Как отнимать монетки и сладости, — язык Олуха облизал верхнюю губу: верный признак задумчивости. — Ну да, — продолжил он серьезно. — Очень плохо.

Чейд взял заварник и покачал его на руке.

— Олух, можешь ли ты сделать песню, которая поможет людям вспомнить? Не такую, которая заставит их, а ту, что даст им вспомнить, если они захотят.

— Пока не делай! — вмешался я. — Подумай и скажи нам, можно ли это сделать. Но может быть, это не понадобится.

— Думаешь, нам хватит эльфовой коры, чтобы сделать настой для всех в поместье? Даже если курьер привезет мой запас? Фитц, с каждой минутой, с каждым часом Би и Шайн грозит большая опасность. В лучшем случае они удаляются от нас. В худшем… не хочу об этом думать. Но мы должны узнать, что произошло после того, как Лант потерял сознание. Мы оба понимаем, что сейчас их следы замело. И если налетчики смогли заставить людей забыть о произошедшем, они могут заставить остальных не замечать их по дороге. Скорее всего так и есть, ведь мне никто не докладывал о незнакомых людях здесь или в округе. А значит, наша единственная надежда — понять, кто они и чего хотят. Они прошли долгий путь и, видимо, придумали очень сложный план, чтобы получить что-то. Но что?

— Кого, — поправил его Лант. — Им нужен был бледный мальчик.

— Нежданный сын, — прошептал я. — Из пророчества Белых. Чейд, Шут рассказывал мне, что именно поэтому его пытали. Слуги ищут следующего Белого Пророка, и они думали, что он знает, где его найти.

В дверь постучали, и я перевел взгляд. Заглянул Булен.

— Сэр, я привел ее.

— Пожалуйста, впусти, — пригласил я.

Булен распахнул дверь и вошла женщина. Персеверанс медленно встал. Он смотрел на нее собачьим взглядом. Я видел как дрожат его губы и как крепко сжаты его челюсти.

Возможно, в свой первый приезд в Ивовый лес я и видел его мать, но сомневаюсь, что с той поры наши пути пересекались. Это была обычная женщина Бакка, с вьющимися черными волосами, упрятанными в кружевную сетку на затылке, и мягкими карими глазами. Она была стройной для женщины ее лет, и чисто одета. Сделав легкий реверанс, она нетерпеливо спросила о делах на кухне.

— Мальчик, работавший в конюшне, говорит, что вас знают как отличного пекаря, — ответил ей Чейд.

Дилиджент с вежливой улыбкой повернулась к Персеверансу, но так и не узнала его. Чейд продолжил:

— Я знаю, что вы живете в домиках для работников с конюшни. Мы осмотрели конюшни, сгоревшие накануне Зимнего праздника. Там сгорело несколько человек, и нам нужно понять, как это могло случиться. Вы знакомы с кем-нибудь из конюхов?