— Третий домик, — прошептал он. — Над дверью висит амулет на удачу. А дед сделал дверной молоток из подковы ломовой лошади. Маму зовут Дилиджент.

Булен кивнул. Я счел нужным изменить его задание:

— Не говорите ничего о ее сыне. Скажите ей, что мы хотели бы поговорить с ней и предложить работу на кухне за особую плату.

— Ей бы понравилось, — тихо сказал Персеверанс. — Она полюбила готовить с тех пор, как отец сложил печь за домом.

— Хорошо, сэр. А дворецкий Диксон попросил передать, что гвардейцы едят все, до чего могут дотянуться. Поскольку наши кладовые с осени не очень полны…

До налета наши кладовые ломились от запасов.

— Передай ему, чтобы он послал человека с повозкой в деревню и купил все, что считает нужным. А в следующий рыночный день ему придется съездить в Приречные дубы. Позже я договорюсь с торговцами. Они знают, что нам может понадобиться.

— Как скажете, сэр. — Булен тревожно взглянул на Фитца Виджиланта. Он совсем недолго служил ему, но между молодыми людьми наладилась связь. — Могу я что-нибудь принести для писца Ланта?

Он даже не поднял глаз на Булена. Чейд молча покачал головой, и парень вышел.

— Лант? — тихо позвал Чейд.

Тот глубоко вздохнул и начал рассказывать, будто задыхаясь под тяжелой ношей.

— Мы все стояли там. Вывели Шан и ее горничную. Помню, я отметил, что Шан дерется с ними, потому что никто больше им не сопротивлялся. Она пиналась и кричала на человека, который ее тащил. Потом откуда-то выхватила кинжал и полоснула его по руке. Она почти вырвалась. Он схватил ее за плечо и ударил так сильно, что она упала. И все-таки ему пришлось постараться, чтобы отобрать у нее кинжал. Потом он подтолкнул ее к нам и пошел прочь. Она огляделась, увидела меня и подбежала. Кричала: «Сделай что-нибудь! Почему никто ничего не делает?» Она трясла меня, но я не шевелился. Потом она спросила: «Что с тобой случилось?» А я не мог думать ни о чем. Сказал, что мы должны просто стоять вместе с остальными. Что именно это я и хочу делать. А она спросила: «Если все хотят делать это, почему они стонут?» — Он замолчал и сглотнул. — Тогда я прислушался. Они и правда стонали. Стонали, плакали, но будто не замечали этого. И я понял, что тоже хнычу.

И только Шан боролась. Почему? Подготовка, которую дал ей Чейд, сделала ее сильнее других? Я не знал, каким оружием владели мои слуги, но, уверен, мои конюшие повидали разные драки. Тем не менее, никто не сопротивлялся. Никто, кроме Шан. Я посмотрел на Чейда. Он не ответил на мой взгляд, и мне пришлось на время отложить этот вопрос.