— Продолжай, — натянуто и тихо сказал он.

— После этого я ничего помню. Я проснулся поздним вечером. Лежал один на дороге. Тела Оака не было, вокруг было темно, за исключением света от конюшен. Они горели. Но никто совершенно не обращал внимания на огонь. Тогда я тоже об этом не думал. Не заметил ни огня, ни исчезновения тела. Я встал. У меня кружилась голова, страшно болели рука и плечо, я замерз и дрожал. Я добрел до дома и направился в свою комнату. Булен, который был там, обрадовался, увидев меня. Я сказал ему, что ранен. Он перевязал меня, помог лечь в постель и позвал Старую Рози, бабку пастуха, которая немного занималась лечением. Она пришла и посмотрела мое плечо.

— Булен не поехал в деревню за целителем? Или в Приречные дубы? — Чейда откровенно потрясло, что какая-то бабка занималась раной его сына.

Лант насупился.

— Никто не хотел выходить из дома. И никто из чужих не хотел сюда заходить. Нам всем это нравилось. Мы как-то договорились, что кто-то напился, был небрежен и поджег конюшни. На самом деле нам было все равно. Я не помнил, где меня ранили. Кто-то говорил про пьяную драку, другие — про раны от пожара. Но никто не помнил точно, что случилось. И нас это совсем не заботило. Это было не важно. — Внезапно он пронзительно-умоляюще посмотрел на Чейда. — Что они сделали со мной? Как они это сделали?

— Мы думаем, что они наложили сильное заклинание на тебя и всех остальных. А потом внушили вам, чтобы вы усиливали его друг для друга. Вы все не хотели помнить, не желали думать о плохом и совершенно не хотели покидать поместье. Отличный способ скрыть то, что здесь произошло.

— Это я виноват? Я так слаб, что они смогли взять верх? — в его вопросе звучало страдание.

— Нет, — уверенно ответил Чейд. — Ты не виноват. Человек с сильным Скиллом может навязать свою волю другим и заставить их поверить во что угодно. Во время войны с Красными кораблями это было самым сильным оружием Верити. Никогда не думал, что снова увижу это в Бакке, — мягко добавил он. — На такое требуется огромная сила и мастерство. Кто владеет таким знанием? И у кого есть такая сила?

— Я мог бы сделать это, — объявил Олух. — Теперь я знаю, как это делать. Сделать музыку, чтобы звучало «забудь, забудь» и заставить всех петь эту песню, снова и снова. Наверное, это не трудно. Я просто никогда не думал раньше, что можно так сделать. Могу сделать, хотите?

Вряд ли когда-либо я слышал что-то более ужасное. Сейчас мы с Олухом были друзьями, но в прошлом мы часто ссорились. В общем-то у этого простого человека было доброе сердце. Но во времена наших размолвок он пообещал сделать меня неуклюжим, и я постоянно сбивал колени и ударялся головой. В магии он был куда сильнее меня. Что если он когда-нибудь решит, что я должен забыть о его проделках? Я поднял глаза и встретился взглядом с Чейдом. Он думал том же.