Доу фыркнул.

– Тоже чертову кучу лет назад. А потом пошли войны, и я взялся за меч. Всегда думал вернуться назад к прежней жизни, да… оно вишь как складывается. – Он сощурился, легонько потирая кончик большого пальца об остальные. – Глина, она… У меня от нее руки были такими… мягкими. Представь себе.

Когда он поднял взгляд, в глазах у него светилась улыбка.

– Удачи тебе, Зобатый.

– Эйе.

Зоб кивнул, шагнул наружу и, прикрыв за собой дверь, вздохнул с облегчением. Вон как, оказывается: несколько слов, и все кончено. Иногда что-то представляется невероятным по размеру скачком, а когда свершилось, получается, что это и не скачок вовсе, а так, маленький шажок. Хлад стоял на месте со сложенными руками; Зоб хлопнул его по плечу.

– Ну что, теперь, видно, все ляжет на тебя.

– Вот как? – под свет факела вышел кто-то еще, с длинным шрамом, рассекающим щетину стриженных волос.

– Чудесница! – удивился Зоб.

– Что, не ожидал? – усмехнулась она.

Видеть ее здесь было и впрямь удивительно, но сберегало время, потому что дальше Зоб хотел поговорить именно с ней.

– Как дюжина? – спросил он.

– Все четверо дюжат прекрасно.

Зоб поморщился.

– Н-да. А знаешь, я хотел с тобой кое о чем поговорить.

Чудесница подняла бровь. Что ж, лучше в глаза и с лету.

– Я все. Ухожу.

– А я знаю.

– В самом деле?

– Ну а как бы я иначе заняла твое место?