* * *

На церквушку неслышно опустилась ночь, и расползающийся сумрак как нельзя лучше соответствовал общему настроению. А Крампус все глядел в огонь, баюкая в руках бутылку меда, и мешок лежал у его ног. Бельсникели не решались к нему приближаться, и даже волки держались на расстоянии.

Джесс сидел, скрестив ноги, на полу. Они играли в китайские шахматы. Лэйси откопала целую коробку старых настольных игр и рекрутировала Джесса и Вернона поиграть с ней и Изабель.

– Ходи, – сказала Лэйси, ткнув Джесса пальцем в бок.

– Что?

– Сейчас твой ход… Все еще, – сказал Вернон. – Может, если бы ты обращал внимание на игру, нам не пришлось бы постоянно тебе напоминать.

– Ох, простите, – сказал Джесс рассеянно, и передвинул первую попавшуюся на глаза фишку.

– Ха! – сказала Изабель с торжествующей ухмылкой, и тут же воспользовалась ходом Джесса, чтобы передвинуть свою фишку через всю доску.

– Просто великолепно, Джесс, – сказал Вернон. – У меня просто слов не хватает.

Джесс кивнул, хотя он едва его слышал. Все его внимание было поглощено Повелителем Йоля – он надеялся, что рано или поздно Крампус придет в себя, и их летающий цирк снова отправится в путь. Но за последние несколько часов Крампус даже не пошевелился, только бурчал что-то себе под нос. А пока они сидели вот так, это уж точно не приближало Джесса к Эбигейл. Джессу хотелось подойти и заорать на это чертово чудовище, ткнуть его в бок или даже пнуть хорошенько, сделать хоть что-то, чтобы Крампус пошевелился, только не сидеть вот так, на полу, играя в шахматы.

– Если смотреть на чайник, он никогда не закипит, – заметила Изабель.

– В моем случае это не сработает, – прорычал Джесс, качая головой. – Как пить дать, не сработает.

– Привыкай, – сказал Вернон. – Когда он во мраке, это всегда так. В пещере, бывало, с ним такое случалось, и он мог сидеть так неделями, а иногда даже месяцами. Просто сворачивался клубком и не двигался, даже почти не дышал, будто мертвый. Вот только нам никогда настолько не везло.

– Неделями?

– Да, определенно. Или он может обозлиться, и тогда с ним уже точно не поговоришь.

– У Эбигейл нет недель, – сказал Джесс и вскочил на ноги.

Изабель поймала его за плечо.

– На него нельзя давить, Джесс. Перешагнешь черту – и все станет только еще хуже.

Джесс стряхнул ее руку и встал.