– Хорошо. И как держатся остальные взводы?

– Нормально, – ответил Флакон и покосился на остальных, сжавшихся в кучку по другую сторону кострища. – А какой в этом смысл? Если ящик взорвётся, волной сами стены И'гхатана снесёт, а от вас и половины этой армии только розовый туман останется.

На лицах солдат разом возникло чуть смущённое выражение. Корик хмыкнул и наигранно лениво поднялся.

– Я с самого начала тут сидел, – заявил он. – Это потом уже Битум и Улыбка решили укрыться в моей обширной тени.

– Врёт он, – буркнула Улыбка. – Кстати, Флакон, а ты-то почему вызвался разнести приказ капитана?

– Потому что я не дурак.

– Да ну? – вклинился Битум. – Но ты же вернулся, правда?

– Я думал, они уже закончат за это время, – ответил Флакон и отмахнулся от мухи, которая вилась у него перед носом, а затем сел с подветренной стороны от костра. – Сержант, как ты думаешь, что хочет сказать капитан?

– Сапёры и щиты, – проворчал Спрут.

– Щиты?

– Ага. Мы пригибаемся и бежим, а остальные нас прикрывают, как щит, от стрел и камней, пока мы не заложим взрывчатку, а потом, кто уцелеет, бежит обратно так быстро, как только сможет, да только всё одно не успеет.

– Выходит, дорожка в один конец.

Спрут ухмыльнулся.

– Всё будет немного сложнее, – бросил Смычок. – Надеюсь.

– Она рванёт прямо внутрь, это её стиль.

– Может, и так, Спрут. А может, и нет. Ей нужно, чтобы, когда пыль уляжется, бóльшая часть армии осталась в живых осталась.

– Ну, спишет пару сотен сапёров.

– Нас и так уже немного, – заметил Смычок. – Не захочет она нас попусту терять.

– Вот уж новость будет тогда для всей Малазанской империи.

Сержант покосился на Спрута: