В глубоком сне, вызванном карельбаррой, мёдом-богоносцем, Корику не явился никто. Его ждало лишь небытие.

Что до фетишей… у них было иное предназначенье. Совсем иное.

– Давай, смертный, дёрни!

Хруст мрачно посмотрел на Прыг-Огузка, бога-саламандру, главного из главмаршалов, а затем на огромное, мрачное Моттское болото. Как он тут очутился? Нечего ему здесь делать. Что, если братья его найдут?

– Не буду.

– Ну, давай. Я же знаю, что тебе этого хочется. Хватай мой хвост, смертный, и смотри, как я буду дёргаться да метаться, пойманный бог – в твоих руках, в твоей власти. Всё равно вы все именно это и делаете. Все до единого.

– Не хочу. Уходи. Не желаю с тобой говорить. Проваливай.

– Ох, бедняжка Джамбер Валун, такой теперь одинокий. Пока тебя братья не найдут, а тогда-то ты захочешь, чтобы я за тебя вступился, ещё как захочешь. Если они тебя найдут…

ой-ой-ой.

– Не найдут. Они не ищут даже.

– Ещё как ищут, глупый мой дружочек…

– Никакой я тебе не дружочек. Отвали.

– Гонятся за тобой, Джамбер Валун. Из-за того, что ты сделал…