– А что за раздетый труп на переднем плане? Старик без рук?

– Геслер, я понятия не имею.

– Дальше, – сказал Ураган.

– Стражи Мёртвых…

– Дай-ка мне глянуть поближе… вот так. Стоп…

– Ураган, – обратился к нему Бальзам. – Что, по-твоему, ты там видишь?

– Дальше что? – спросил фаларский капрал. – Быстрее!

– Армия и Солдат… не пойму… два названия. Может, это надо по окружению определять или как-то ещё.

– Ещё есть?

– Две, и они мне совсем не нравятся. Это вот Похититель Жизни…

– Яггут?

– Наполовину яггут, – тусклым голосом отозвался Скрипач. – Я знаю, кто это – лук из рога, меч, заточенный с одной стороны. Похититель Жизни – это Икарий, а защитника его, Маппо Коротышки, рядом нигде не видать.

– Без разницы, – отмахнулся Ураган. – Последняя карта какая?

– Можно сказать, противовес Икария. Губитель Смерти.

– Во имя Бездны, кто это может быть? Бред какой-то.

Скрипач что-то недовольно проворчал, потом заговорил громче:

– Кто? Давайте посмотрим. Убогая лачуга из шкур и палок, дымная жаровня, в лачуге фигура в плаще с капюшоном, вся переломанная, прикованная к земле. И кто же это может быть?

– Бред полнейший, – поддержал Геслер Урагана. – Он не может быть двумя одновременно!

– Почему? – спросил Скрипач, потом вздохнул. – Ну, в общем, это и всё. А теперь скажи, Ураган, что тебя так возбудило?

– Я знаю, кто эти карты делал.