– О, Маппо, мне так жаль.

Тебе… что?

На плечо трелля опустилась рука, и это было уже чересчур. Маппо чувствовал, как его глаза наполняются слезами, как горе изливается из него в потоке рыданий. Трелль отвернулся:

– Я виноват… виноват…

Злоба не сразу отвела взгляд. Маппо Трелль. Спутник Икария. И теперь он винит себя. Я понимаю. Да… это не к добру. Но так всё и было задумано, в конце концов. И вот она, возможность – возможность, которая для меня дороже всего. Икарий может встретиться с моей сестрой до того, как всё свершится. Да, это будет сладко, упоительно вкусно, я буду смаковать этот момент ещё долгое время. Достаточно ли ты близко, Зависть, чтобы почуять мои мысли? Мои… желания? Надеюсь, что да.

Всё ещё ощущая боль от ран, колдунья обернулась и всмотрелась в рваные облака, роящиеся над Отатараловым островом. Ярко вспыхивая, языки пламени с горящей земли поднимались по огромным нефритовым рукам, танцевали на пальцах. В тех местах, где прогибающийся купол пронзали падающие камни, ночное небо полнилось заревом из огня и дыма.

Злоба обратила лицо на запад, к континенту. Кем бы ты ни был… спасибо тебе.

Судорожно хватая ртом воздух, Паран раскрыл глаза и увидел, что валится вперёд – мелкий гравий быстро приближался – и через мгновение упал, зарычав от удара о землю. Паран попытался медленно поднять непослушные руки, которые болтались, будто провисшие канаты, чтобы опереться на них и перекатиться на бок, а затем на спину.

Над ним склонились лица стоящих вокруг людей.

– Первый Кулак, – поинтересовалась Рита Буд, – вы только что спасли мир?

– И нас вместе с ним? – добавил Ното Бойл, нахмурившись. – Не обращайте на меня внимания, сэр. В конце концов, ответ на вопрос Кулака и так предполагал бы, что…

– Помолчи, – попросил Паран. – Если я и спас мир, хотя я не собираюсь утверждать ничего подобного – я уже об этом пожалел. У кого-нибудь есть вода? Место, в котором я только что побывал, оставило отвратительный привкус во рту.

К лицу Высшего Кулака поднесли бурдюк.